Запрети любить

— Что делать будем, чел? — зашептал Геныч, нервно сжимая свой телефон.

— Не будем открывать. Типа никого дома нет, — принял решение Скайл. Ему страшно было оказаться лицом к лицу с Елецким. Убьет же.

— Ему бабка наверняка сказала, что ты в квартире! Давай откроем. Он же сказал, что не тронет.

— Ты ему веришь?! Не будем открывать. Он ведь больной!

— А зачем ты тогда с его сестрой связался?! Сам в заднице и меня за собой потянул, — огрызнулся Геныч.

— Пошел ты. Свалит. Ничего нам не сделает, — неуверенно ответил Сейл. — Дверь крепкая. А если вызовет людей своего бати, то я ментам позову. Телку оденем и скажем, что она по доброй воле с нами поехала. Точно! Они ничего не докажут!

Он торопливо отправился в комнату, а Геныч, решив, что собственная шкура дороже, открыл дверь. Решил, что ему зачтется, и Игнат весь свой гнев обратит на Сейла.

Дверь распахнулась, и в квартиру буквально ворвался Елецкий. Увидев Геныча, он сузил глаза и схватил его за горло. Геныч не считал себя слабым парнем, но Елецкий обладал такой силой, что он даже не смог вырваться.

— Где она? — прошипел Игнат.

— В комнате слева, — с трудом выдавил Геныч, и Игнат, с размаха ударив его по лицу, бросился в спальню. От удара Геныч потерял сознание.

Глава 76. Спасение

Игнат ворвался в спальню в тот момент, когда на Сейл сидел на кровати рядом с Ярославой, возясь с ее джинсами. Девушка была без сознания, когда эта мразь касалась ее, и от увиденного в Игнате стало зарождаться что-то черное, страшное, древнее. Ненависть. Ярость. Боль. Желание защищать. Стремление уничтожить.

На мгновение Игнат застыл, чувствуя, как гнев разрывает его сердце на части. Он убьет его. Еще мгновение — и убьет.

Сейл, видимо, решил, что в комнату вошел Геныч и, не поворачиваясь, сказал:

— Давай быстрее ко мне, поможешь.

— Помогу, — ласково согласился Игнат, перед глазами которого стояла алая пелена.

Переставая осознавать действительность, он бросился к Сейлу, схватил его, повалил на пол и начал бить. До крови, до криков, до захлебывающихся пузырей изо рта противника. В каждом его ударе была та самая ярость, которая охватила Игната, стоило ему узнать от Сержа, что с его Ясей приключилась беда. Не зря он поехал в этот клуб — хотел присмотреть за ней. Будто чувствовал что-то. Поэтому не хотел отпускать. Но не мог же сказать ей — не езди! У нее день рождения. А он так и не подарил ей подарок, что лежит в столе.

— Умоляю… Не надо… Пожалуйста… — выдохнул Сейл, закрывая голову руками. Сопротивляться он не мог — силы были неравными.

Вместо ответа Игнат повалил его на пол, оседлал и начал бить по лицу. Он даже говорить не мог от ярости. Лишь тяжело дышал через рот, чувствуя тяжелый запах крови.

— Остановись, пожалуйста, — раздался вдруг женский голос за спиной. Если бы голос был мужским, Игнат не обратил бы внимания. Но на женский среагировал.