— Набрось какой-нибудь непримечательный ореол. Незаметный. И надень перчатки!
— Я проделывал это уже сто раз, Соф. Я знаю, что делаю, — уверял он. — Небаись. Всё буит на мази.
— Кому рот с мылом вымыть? Опять эти твои жаргоновские словечки? — возмущался Демьян.
— Пф! Значит воровать можно, а материться нельзя? Хорошо…
— Мы не воруем, — отрицала я. — Просто берём то, что необходимо, чтобы выжить.
— Э, жигулёвское в списке товаров — это тоже «необходимое»?
— А ну цыц! В конце трудной недели не грех себя побаловать.
— Ну, если мне что-нибудь перепадёт, то я обеими руками «за».
— Егор…
— Что? Технически, мне — восемьдесят шесть. По закону я имею право.
— Ну… технически ты — прав.
— Да и так, к слову, человечий алкоголь для чудей как водичка. Совсем не берёт.
— Тогда возьми себе какую-нибудь газировку и не возникай.
Когда Егор ушёл, Демьян решил со мной поговорить. Вид у него был, надо заметить, ничуть не менее заёбанный, чем у меня: лохматые волосы, тёмные круги под глазами, бледность. (Сотрудники государственных инфраструктур умеют высасывать душу получше всяких там Дементоров). Он вытащил из-под дивана свой чемодан, который собирал ещё в замке. Там были его личные вещи, одежда, украшения, мешочек родной земли, амулеты да обереги.
— Я всё думал, как же мне отблагодарить тебя за оказанную помощь, — разгребая содержимое, комментировал он.
— Хах, ну, не буду кривить душой, от колечка с бриллиантом я бы не отказалась.
— Это нечто куда более ценное, чем простая безделушка с мёртвым камнем. Вот.
Когда Демьян встал напротив меня, в его руке покоился небольшой свёрток с неизвестным мне содержимым. «Наркота? Погодите-ка, а чуди вообще хоть чем-нибудь упарываются?».
— Что это?
— Это ясновая пыльца. От неё смертные могут получить способность заглядывать за иллюзии чудей. Достаточно одной щепотки, и ты всю жизнь сможешь опознавать ореолы фейри, и их мороки на предметах и зданиях.