— За что квиты? Ты что-то скрыла? И ты знаешь, кто убил Шалюкова?
— Да при чем тут этот Шалюков, — Анна возмущенно фыркнула. — Я про тех старателей и твою нотацию. Думала, ты обиделся, вот и…
Растерянный взгляд прояснился, и охотник от души рассмеялся в ответ, сообразив наконец, о чем идет речь. Анна попыталась сохранить недовольное выражение лица, но все равно не удержалась от улыбки — уж очень заразительно он веселился. И ему очень шла такая улыбка — обветренное хмурое лицо вдруг сделалось живым и очень привлекательным, а тяжелый взгляд исподлобья — искристым и теплым.
— Извини, — отсмеявшись, все же проговорил Дмитрий. — Только я не понимаю, на что я должен был обидеться. Подшутила, и ладно. Как убийцу искать, вот вопрос. Не стоило за это дело браться, все же не хватает мне на расследования не то ума, не то просто опыта, — он раздосадованно качнул головой.
— Я уверена, что Джия что-нибудь посоветует, — сказала Анна и поспешила продолжить, пока охотник опять не высказался в скептическом тоне. — Я понимаю, что ты к такому не привык, но… Просто поверь мне, хорошо? Я знаю Джию и знаю, что она может, во время войны была возможность убедиться. Ты же спрашивал, как мы выстояли? Вот отчасти благодаря ей.
— Я не возражаю против этого визита, — пожал плечами Косоруков. — Если она поможет — буду только рад. Но это никак не отменяет отсутствия у меня опыта в таких вещах. А то бы, может, вышло что-то выжать из Старицкого.
— Ты думаешь, что пропажа старателей как-то связана со смертью Шалюкова, да?
— Пожалуй. Вот только непонятно, как именно. Если с ними всеми произошло то же самое, что с ним, тогда непонятно, за что их убили? Если мы, конечно, верим рассказу старателя и тому, что они на самом деле пропали, а не уехали не простившись, как говорит Старицкий. Ладно, у Шалюкова могли быть деньги, а остальные? Обычные люди.
— А если дело в знаткое? — предположила Анна. — Они, говорят, чаще всего злющие и до силы жадные. Может, со старателями он расправляется как-то? В народе болтают, что через чужую смерть знаткои могут силу получать. Правда?
— Могут, их потому и побаивались всегда, что человеческими жертвами не брезгали, — медленно кивнул Дмитрий. — Но что нам это дает? И на что ему столько трупов? Ты же говоришь, ничего необычного в окрестностях не происходило, а я не знаю, колдуны способны силу впрок как-то запасать или она сразу уходит? А если могут, что для этого надо? Посоветоваться бы хоть с кем-нибудь знающим. А библиотека в городе есть?
— Есть, но вряд ли она поможет, — не обнадежила его Анна. — Она невелика и про всяких разных волшебников там только сказки. По чародейской науке-то немного, а уж про это…
— И телеграф до города тоже пока не протянули?
— Увы, нет, не получается как-то.
— И правда только к ведьме остается идти, — усмехнулся охотник. — Если поверить твоему шаману, то все как будто и складывается: колдун зачем-то старателей убивал, а Шалюков мог его за этим делом застать. За что и пострадал. Непонятно только, почему именно от пули? Впрочем, может, у колдуна других способов и нет…
— А почему ты не думаешь, что с ним просто могло случиться то же, что со старателями?
— Глупо было надеяться, что его не хватятся. Не дурак же убийца, понимал, что привлекает к себе этим внимание. Рабочих с прииска никто особо и не искал, а тут — чиновник с бумагами.
— Разумно, — рассеянно кивнула Анна.
Они замолчали. Дмитрий с неодобрением вгляделся в подернутый дымкой горизонт. Воздух казался тугим и плотным. На прииске от реки тянуло свежестью, там было легче дышать, а здесь раскаленная масса сдавливала со всех сторон и с трудом протискивалась в легкие.
— Ну и жара, — пробормотал он себе под нос. — А здесь поблизости случайно никакого озерца или заводи нет? Окунуться бы…
Анна ответила не сразу. Смерила задумчивым взглядом горизонт и окрестные горы, задумчиво потерла палец о палец — пыль с конским потом пополам собралась в неопрятные катышки.