— Погоди, на, светец возьми, там уже небось темень кромешная.
Спокойный разговор о простых бытовых вещах, как ни странно, не был попыткой спрятать неловкость: нечего было прятать. Поцелуй неожиданно подействовал словно громоотвод, и не только говорили, но даже спать легли они после этого совершенно спокойно. Конечно, расстилать постель не стали, легли в одежде поверх покрывала — раздеваться и забираться под него побрезгали, но все удобнее, чем на полу.
Анна заверяла, что в случае опасности почует загодя и проснется, и Косоруков не стал спорить, хотя про себя посмеялся. И револьверы положил под рукой, подвинув один из стульев к кровати и вынув оружие из кобуры: в таланты спутницы он не слишком-то верил, а вот на свою реакцию полагался. Хотя никто из них всерьез не ждал нападения: колдун, конечно, кое-что умел и засаду подстроил с умом, но не верилось, что он настолько вездесущ и всеведущ.
Предположения оправдались, ночь прошла спокойно. Настолько спокойно, что не любящая ранних подъемов Анна привычно заспалась и не заметила, как тихо поднялся вскоре после рассвета Дмитрий, не видела, как он разжег тусклый светец, чтобы обуться. Только проворчала во сне что-то недовольное и свернулась калачиком, лишившись тепла обнимавшего ее до сих пор мужчины. В доме к утру стало зябко и душно — неприятное сочетание.
Накрыв ее своей курткой, Дмитрий надел кобуру, привычно надвинул поглубже любимую шляпу и взял ведро, чтобы сходить за водой и заодно умыться. Неодобрительно потер подбородок, заросший колючей двухдневной щетиной, но бритву он с собой не брал, так что с этой неприятностью оставалось смириться.
Погода была не чета вчерашней: выглянуло солнце, вокруг голосили птицы, сквозь ветки пронзительно синело чистое, умытое непогодой небо, трава потяжелела от росы, а воздух одуряюще пах мокрой листвой и влажной землей. С минуту, наверное, мужчина постоял на месте, просто наслаждаясь природой и непривычно легким настроением, но потом все же заставил себя двинуться с места. Зашагал, правда, неспешно, с удовольствием вдыхая утреннюю свежесть и отдыхая взглядом на живых красках леса.
Анна же проснулась только тогда, когда дверь открылась повторно, впуская охотника, свежий утренний свет и волну прохладного ароматного воздуха. Улыбнулась, обнаружив мужскую куртку, но вылезать из-под нее не спешила, только немного потянулась спиной и шеей — так, чтобы не высунуть наружу ничего лишнего.
— Доброе утро, — заметил ее шевеление Дмитрий. Подошел, присел на край постели, немного поправил куртку, словно невзначай убрал волосы со щеки. — Ну и горазда ты спать.
— Это ты меня еще зимой не видел, — насмешливо фыркнула она и улыбнулась еще шире. От мужчины тянуло свежестью, ладонь его была прохладной и пахла чем-то ароматным и очень знакомым, но Анна не сумела вспомнить по мимолетному веянию.
— И завтраком тебя тоже не выманить? — он выразительно качнул перевернутой шляпой, которую держал второй рукой и которую Анна до сих пор не замечала.
— Что там у тебя? — она слегка приподнялась и вытянула шею.
— Завтрак. Правда, не знаю, как ты к такому относишься…
— Я ем почти все, — заверила она и все-таки села, окончательно заинтригованная. Дмитрий поднес шляпу поближе, и девушка наконец сообразила. Разглядеть при слабом свете не получалось, но запах стал ярче. — Жимолость? Откуда?.. — спросила и с удовольствием потянулась к темным ягодам.
— За родником небольшой лысый пригорок, там ее целые заросли. Уже созрела, и на удивление сладкая, почти не горчит. Держи, — он поставил шляпу ей на колени и поднялся.
— А ты?
— Окно выставлю и печку растоплю, воды согреем…
— Имею в виду, а ты-то сам будешь?
— Я не особо люблю ягоды, — он пожал плечами и шагнул к выходу.
Анна проводила его растерянным взглядом и обрела дар речи только тогда, когда мужчина уже вышел. Рассеянно взяла несколько ягод. Те и впрямь оказались хороши — ароматные, сладкие, с легкой горчинкой…
Она отложила куртку, на цыпочках подошла к столу, морщась — босыми ногами дощатый грязный пол ощущался очень неприятно. Аккуратно пристроила шляпу на столе так, чтобы не перевернулась, и села обуваться. За окном послышался шум — Дмитрий занялся окном. Управился он быстро, и девушке пришлось щуриться от хлынувшего в заимку утреннего света.