Закончить свою речь он не успел. Кто-то сильно его рванул за шубу и сдернул с кровати. Артам от неожиданности вскрикнул и растянулся на полу. Испуганно выглянул из-под воротника. Над ним стоял и скалился вонючий пес. Его смрадное дыхание забивало невыносимой вонью мертвечины нос Артаму, и он стал отползать.
Неела совершенно спокойно на все это смотрела.
– Хочу тебе сказать, Артам, – невозмутимо продолжила она, – что у тебя не получится отлынивать. За тобой будет присматривать этот пес.
– И что? – зло проговорил Артам. – Что ты мне сделаешь? У нас с Артемом одно тело на двоих. Убьешь? Так давай, убивай…
Неела с удивлением смотрела, как изменилось, стало некрасивым, даже отвратительным ранее приятное и располагающее лицо мужчины. Оно перекосилось. Мышцы лица сидящего на полу Артама свело в судороге. Скалился искривившийся в немой злобе рот. Темные складки вокруг рта, мгновенно появившиеся морщины, испуг в глазах, спрятавшийся за показной наглостью, вызывали жалость и гадливость.
Неела внезапно ощутила, что, общаясь с Артамом, окунулась в нечистоты и от нахлынувшего отвращения передернула плечами. Ей надоело его слушать, смотреть на его мерзкое лицо, захотелось просто растерзать и затоптать это ничтожество, что смеет считать себя мужчиной. Но она, сделав над собой усилие, сдержалась и мысленно подала знак псу.
Артам, заметив ее заминку, принял за слабость. Хотел сказать что-то едкое, но не успел… Пес ухватил его за ногу и стал, словно куклу, трепать по полу. Пасть сжимал несильно, но больно.
– Нет, Артам, убивать я тебя не стану. Ты просто сам все будешь делать добровольно. Такие трепки ждут тебя до тех пор, пока не станешь слушаться меня.
… – Хватит… – не выдержав экзекуции, взмолится Артам. – Я все понял. Скажи, что делать… Да отпустиии… уже! Хватиит. Прошу, не наадоо…
Пес оставил Артама.
– Поднимайся, Артам. Затопи печь, натаскай воды. Я буду убирать дом. Потом наруби дрова. Я приготовлю, и мы позавтракаем.
– Еще не рассвело… – попытался поторговаться Артам, но, встретив взгляд девушки, тут же пошел на попятную. – Встаю…
Он поднялся и, ссутулившись, как был в шубе, направился к печи. Настрогал щепы и с удивлением увидел, что эта работа получается у него довольно ловко. Как будто он занимался этим постоянно. Уже более уверенно накидал в печь дрова, поджег щепу и запалил огонь. За работой не заменил, как ему стало жарко. Расстегнул шубу. Посидел, тоскливо глядя на разгорающийся огонек. Увидел, что он не погаснет, и с мрачным, обреченным видом поднялся.
– Где кадки для воды? – спросил он девушку, расчесывающую длинные шелковистые волосы.
– В сенях посмотри. И вытащи кадушку с гнилью на улицу, воняет. Воду набирай в ручье в овраге. У колодца нет ведра и цепи. Потом сделаем.
Артам, стараясь не сильно хлопать дверью, вышел в сени и прикрыл ее. В темноте с раздражением сделал пару шагов, нащупал входную дверь и толчком попытался ее открыть. Не вышло. Дверь оказалась заперта на запор. Нащупав массивный крючок, он откинул его и распахнул дверь настежь.
Снаружи пахнуло свежим бодрящим морозцем. В проеме двери виднелся толстый слой нетронутого снега и цепочки следов, ведущих от ворот к крыльцу. На кусочке видимого из сеней темно-бирюзового неба, краснея, занималась заря. Вокруг стояла звенящая зимняя тишина. Она прервалась стуком дятла по дереву. Тук, тук…
Постояв несколько долгих секунд, Артам вздохнул и огляделся. В углу нашел бочку. Над ней – рыболовные сети, затянутые запыленной паутиной. На стене на крюках висело коромысло и за бронзовые изогнутые ручки – три кадки. Артам снял кадку и осмотрел ее.
«Рассохлась… – с неожиданным для себя огорчением подумал он. – Надо вымачивать».
Подхватив одной рукой коромысло, другой еще одну бадью, он вышел на крыльцо. С мрачной решимостью, скрипя коркой слежалого снега, направился к воротам. С трудом отворил калитку, отодвигая снег. Справился тремя толчками. Не закрывая ее, вышел на улицу. Как таковой улицы не было. Дворы крестьян были поставлены без всякого порядка, выходя на площадь с занесенным снегом срубом колодца.
ebooksa