— Ну конечно же... — сказала она с облегчением. — Брекен не мог погибнуть. Вот увидите... Такого случиться не могло...
Она посмотрела в глаза Меккинсу и спросила:
— Вы видели его труп?
Меккинс, у которого от столь неожиданной смены ее настроений голова шла кругом, вынужден был признать, что трупа Брекена он действительно не видел. Но разве возможно увидеть труп крота, свалившегося с обрыва?
— Нет, нет, — облегченно вздохнула Ребекка. — Он живой. Пусть бы он и был мертвым.
Сделав это загадочное замечание, Ребекка погрузилась в молчание. Меккинсу вдруг подумалось, что Данктоном овладевает повальное безумие.
«Вот так дела...— подумал он.— Похоже, я свихнулся...» Мысль эта пришла к нему в голову совсем не случайно — ни с того ни с сего он вдруг почувствовал странное облегчение, которое показалось бы ненормальным любому сколь-нибудь здравомыслящему кроту. После долгих томительных недель тягостного жалкого существования его тело вновь вернулось в широкий мир, в котором росли деревья и светило солнце, он вновь почувствовал под собой землю Данктона, которую так любил... «Кто же она?» — промелькнуло у него в голове.
Уверенность Ребекки передалась и ему, хотя поверить в то, что Брекен остался жив, было решительно невозможно. Одновременно с этим с Меккинсом произошла и другая метаморфоза — он и раньше-то с трудом сохранял лояльность по отношению к существующей власти, теперь же лишился ее полностью. Он чувствовал себя жителем Болотного Края, не больше и не меньше, — и этого с него было достаточно.
— Может, ты и права, — сказал Меккинс, поднявшись с земли, и дружелюбно потрепал ее по плечу.
Ребекка радостно рассмеялась. Июльский вечер вновь дышал теплом, исполнившись прежней благости. Жуки и козявки застрекотали громче, чем прежде.
— Будь осторожен, Меккинс, — прошептала Ребекка ему вдогонку, заметив, что он направился в сторону Болотного Края. Казалось, она поняла, что он принял какое-то важное решение, которое могло обернуться для него большими бедами.
Меккинс горестно вздохнул и ускорил шаг. Как ему хотелось остаться рядом с Ребеккой...
Конец июля и начало августа были отмечены праздностью и безделием. Самки, принесшие потомство весной, к этому времени уже расстались со своими детьми, отправившимися на поиски собственных нор и туннелей; самцы лишились прежней своей агрессивности. Кроты редко забредали в центр системы Ребекки — в этом смысле Меккинс был исключением, — однако они частенько появлялись на окраинах ее владений. Она проводила с ними массу времени, болтая и расспрашивая их о лесе и его тайнах.
Ее страстная любовь к растениям, возникшая еще весной, ничуть не угасла. Она с интересом выслушивала рассказы старых кротих о целебных свойствах некоторых растений, способных вылечивать любые болезни и залечивать любые раны. Раз за разом она слышала имя Целительницы Розы, которая, по слухам, жила где-то на пастбищах! Об этом всегда говорилось шепотом, что придавало образу Целительницы особую притягательность и таинственность. Ребекка, знавшая о Розе только понаслышке, привыкла относиться к ней с трепетом.
— Какая она? — спрашивала Ребекка раз за разом и всегда получала новый ответ, непохожий на все остальные.
— Самое чуткое существо на свете, — говорил один.
— Очень рассудительная,— отвечал другой.
— Роза? Знаешь, Ребекка... Если встретишься с ней, попроси рассказать какую-нибудь историю. Она это умеет.
Каждый крот видел в Розе что-то свое, и это тоже казалось необычным. Ребекке очень хотелось увидеться с Розой и расспросить ее о целебных травах.
Однако увидеться с Розой было непросто. Она появлялась где хотела и когда хотела. Роза не приходила — она появлялась. Появлялась и исчезала.
ebooksa