Мне вдруг пришло в голову, что он делает это нарочно. Ему нравится их щупать!
А что, он мужчина не старый, в самом соку, со своими потребностями. Занесла его нелегкая в эту Академию. А тут все жертвы мужского шовинизма ходят как правоверные мусульманки – одни глаза торчат и то, относительно. А сейчас, на физкультуре, у девушек откровенные костюмы. Не в том смысле откровенные, что открывают больше, чем надо, а в том, что облегают и подчеркивают фигуру. Грудь, талию, бедра…
Вон, у той, которую Арден сейчас поддерживает, грудь на крепкую троечку. А ладонь оборотня лежит на ребрах в опасной близости от нее. Кажется, стоит ему немного переместить руку вверх – и грудь ифриссы аккуратно ткнется ему в ладонь!
– Инна, – кто-то мягко коснулся моего плеча.
Я вздрогнула. Но это была всего лишь Шемайли.
– Ты вся дрожишь, – сказала подруга, окидывая меня встревоженным взглядом. – И дымишься!
Сквозь мелкую сетку вуали ее глаза заглянули в мои.
Я же испуганно ахнула и уставилась на собственные руки. От рукавов в том месте, где скрывались браслеты-блокаторы, поднималось облачко пара.
Как же так? Неужели я пыталась использовать магию и не почувствовала, как браслеты пресекли эту попытку?
– Все в порядке! – вымучила улыбку. – Просто задумалась.
А в голове уже щелкали мысли, анализируя случившееся.
– Хорошо себя чувствуешь? – не отставала Шемайли.
– Да, просто отлично, – поспешила заверить ее.
Прислушавшись к себе поняла, что не ощущаю упадка сил, который обычно сопровождает вспышку магии. Значит ли это, что вспышки не было? А что тогда было? Я ведь своими глазами видела белый парок над рукавами, который быстро рассеялся.
Кого бы спросить? Или не спрашивать – оставить в секрете…
– Лейва Инна, ваша очередь. Прошу.
Резкий голос Ардена вырвал из размышлений.
Я с досадой поморщилась, но подошла к турнику. Оборотень стоял в стороне, не спуская с меня глаз и в то же время не делая никаких движений навстречу. Мне вдруг до колик в животе захотелось его спросить, как ифриссы на ощупь. Понравилось ли ему.
И я уже открыла рот, как он оборвал меня резким:
– Приступайте. Или будем до ночи стоять?