– Не зуди, говори, чего надо, – ворчливо отозвалась женщина. И не дождавшись быстрого ответа, спросила сама: – Ректор прислал?
Я кивнула.
– Новенькая?
Снова кивнула.
– Ну так бы сразу и сказала, – буркнула она, развернулась и ушла.
Что?
– Эй! – возмутилась я. – Вы куда?
Что вообще здесь происходит?
Но женщина уже вернулась, держа в руках стопку белья.
– Не эйкай мне! – она бухнула стопку на стол у самой двери. – Меня зовут госпожа Биргенам. Так ко мне и обращайся. Я в этой Академии, можно сказать, самое главное и ответственное лицо. Кастелянша! Если тебе понадобится решить любой хозяйственный вопрос, приходи сюда. Как зовут?
– Инна Оленьева, – автоматически ответила я, всё ещё находясь в ступоре.
Женщина, то есть госпожа Биргенам, достала из ящика стола толстенный гроссбух и взобралась на массивный стул, жалобно скрипнувший под её весом.
– Ин-на, – вполголоса повторила она, добавив: – Имя рода тебе здесь не понадобится. Теперь ты одна из лейв.
А потом начала выписывать в тетради ровные строки.
– Что вы пишете? – даже не видя, что именно она там выводит, я понимала, что моё имя значительно короче, оно не может занимать несколько строк кряду.
Госпожа Биргенам проигнорировала мой вопрос, продолжая писать, а потом развернула гроссбух ко мне, протянула гусиное перо с чернильной каплей на конце и велела:
– Расписывайся.
– Не буду.
Я даже сложила руки на груди, чтобы меня не заставили подписать непонятно что.
Может, она хочет, чтобы я всё время обучения ей бельё стирала или полы мыла. Так вот, на такое я не соглашалась, когда ехала в эту академию. Меня и так привезли сюда против собственной воли, а ещё хотят, чтобы я на них батрачила?