Моя прекрасная ошибка

В конце концов пришла сиделка и пригласила Кэрол на какую-то процедуру. Лидия настаивала на том, чтобы мы не начинали сеанс терапии в присутствии Кэрол. Она не хотела, чтобы у ее мужа всплыли какие-нибудь воспоминания, связанные с женой, что могло бы расстроить Кэрол. Уверена, в раю для Лидии уже зарезервировано почетное место.

Умберто обнял Кэрол на прощание и снова уселся с нами за стол, но казался каким-то возбужденным.

Лидия протянула руку через стол и накрыла ладонь мужа.

– Умберто, Рэйчел сейчас поставит тебе музыку. Ты помнишь, что вы с ней иногда слушаете музыку?

– О, да, конечно.

Что расшифровывалось, как: «Представления не имею, но вам об этом не скажу».

Лидия сжала его руку.

– Рэйчел сейчас даст тебе наушники, хорошо?

– Конечно.

Я надела на голову Умберто беспроводные наушники, а Лидия достала из сумочки пару наушников-капелек, которые она начала приносить на наши занятия. Ей было вовсе не обязательно слушать музыку, но она хотела быть на одной волне с мужем. Я обнаружила, что не захватила с собой лишнюю пару «капелек», и предложила Кейну разделить мои. Мне отнюдь не будет неприятно сидеть в нескольких дюймах от него и слушать музыку на пару с ним, разделяя одни наушники на двоих.

Я включила музыку, и Умберто тотчас же закрыл глаза. Через несколько секунд все напряжение исчезло с его лица. Я бросила взгляд на Кейна, который внимательно наблюдал за Умберто, он кивнул мне и улыбнулся. В какой-то момент мой подопечный протянул руку и взял ладонь жены в свою. Это был всего лишь обычный жест, но такие краткие моменты узнавания бесконечно важны для тех, у кого родные страдают болезнью Альцгеймера.

Мы прослушали две песни, и я сняла наушники с головы Умберто.

– Как вы сегодня себя чувствуете, Умберто?

– Хорошо, хорошо.

Я не была уверена, что ему сейчас лучше, чем раньше, но возбуждение явно ушло.

Лидия постаралась усилить воздействие музыки.

– Умберто? Ты помнишь, как Франческа играла эту мелодию?

– Разумеется. – Он кивнул. А затем собрал вместе все пять пальцев в традиционном жесте итальянских бабушек и произнес: – Belle parole non pascon I gatti.

Лидия расхохоталась и посмотрела на меня.

– Это означает: «Красивыми словами кошек не накормишь». Моя свекровь, Франческа, все время повторяла эту пословицу. Я никогда не понимала, что это на самом деле значит.