– Хорошо, – кивнул принц. – При дворе все обеспокоены произошедшим и строят разные домыслы. Что-то назревает в обществе – недовольство, требующее деликатных реформ. Опасаюсь, что это происшествие может быть лишь лакмусовой бумажкой общих противоречий…
Я не выдержала и выпалила:
– О кикиморы, а вы мне нравитесь!
Сат снова попытался с рыком сесть, но ректор поспешил уладить:
– Это он так радуется слову «реформы», хотя я его не в голову ранил. А Великое Генетическое Отклонение у нас никогда не отличалось воспитанием.
Наследник престола вряд ли что-то понял, но поднялся и направился к выходу:
– У меня еще много дел. Надеюсь, что благородный род Дикранов останется верной поддержкой короны, в какую сторону ни повернулась бы ситуация.
– Как это всегда было, – бархатно заверил Дикран-старший от лица всей семьи.
После того, как родители Сата покинули палату, я задумчиво обратилась к ректору:
– Вы ведь понимаете, что это не конец, а только начало? Совету эйров придется серьезно над этим подумать.
Теперь и ректор перестал держать себя в руках при посторонних и поморщился:
– Лучше бы тебя мираши придушили, Кларисса, честное слово!
– Понимаю, – я улыбнулась ему ласково. – Но не я сделала мир таким, каков он есть. Я лишь говорю о том, что вижу.
Мужчина опустил голову и смиренно констатировал:
– Ты пожрешь свое потомство, Великая Змея. По крайней мере, пора признать, что оно уже не будет существовать в привычном виде.
Сат больше спал, чем бодрствовал, но в промежутках у меня появлялась возможность над ним повеселиться:
– Ты в последнее время как-то умел утихомиривать свою ревность! И куда делась выдержка?
– От боли мысли путаются, – хрипел он в ответ, но тоже улыбался.
– Похоже, нас всех распустят до начала нового учебного года, – я уже перешла к своим размышлениям. – А у меня есть пятьдесят золотых! Думаю, что успею и родных навестить, и в столицу вернуться. Теперь у меня найдутся средства.
– Придется повременить с поездкой, Лорка, пока я не смогу встать на ноги. Навестим твоих родных вместе.