Развод. Вспомни, как мы любили

22
18
20
22
24
26
28
30

— Вить, ты… это… — едва сдерживаю смех, — босс-самодур. Вот.

А потом в голос смеюсь.

Я знаю, что Виктора побаиваются с толикой восхищения. Он всегда одет с иголочки, и появляется в офисе он строгий, мрачный и идеальный даже до платка в нагрудном кармане.

Но сегодня он вышел к подчиненным в галстуке с утятами.

Я прямо вижу эти вытянутые лица, панику в глазах и страх, что босс с катушек слетел.

— Шоковая терапия, — подытоживает Виктор.

Я аж хрюкаю от смеха ему в плечо, и шепчу:

— Ой не могу… Вить, ты такой дурак…

Он останавливается, разворачивается ко мне и молча на меня смотрит.

Обиделся, что ли?

Ну, мужики в разводе очень ранимые становятся.

— Ты очень давно мне этого не говорила, — выдыхает пар.

— Чего?

— Какой я дурак.

— Да?

— Да, — он поправляет на моей голове шарф. — Очень давно я не слышал этого, а ты, надо сказать, часто говорила, какой я дурак.

Я пребываю в растерянности, потому что не могу понять, что сейчас происходит. Это очередная порция претензий к бывшей жене или ностальгия?

— Вроде дураком называла, а я себя таким не чувствовал.

Я, наконец, понимаю, о чем он ведет речь.

Все эти мои “дурак ты, Воронин” я всегда говорила в веселых и беззаботных моментах, в которых было много привязанности, смущения и тепла.