Развод. Вспомни, как мы любили

— Неожиданно, да? — Виктор переходит шепот. — Дураком для тебя перестал быть. Вроде как, радоваться надо.

— Ты вообще не из тех людей, которые легко радуются жизни.

— А ты? — вскидывает бровь.

— И я, — закатываю глаза. — Тут и спорить не буду. Ладно, — похлопываю его по плечу, — я пойду.

Только я хочу я развернуться, так он сжимает мою ладонь.

— Что? Галстук не верну, — хмыкаю я.

— Я срочно придумываю причину, по которой ты согласишься пообедать со мной, — сжимает мою ладонь крепче.

— Что-нибудь придумывается?

— Нет, — серьезно отвечает он.

Вот стоим мы и смотрим друг на друга. Тоже сжимаю его ладонь в ответ. Холодный ветер треплет мои волосы и подныривает под шарф.

— Целуй ее уже, — кто-то тяжело вздыхает в стороне.

Дворник. Стоит в двух шагах от нас, опершись о черенок лопаты, и поправляет шапку на лбу, устало вздыхая:

— Целуй. Долго будешь сиси мять? Она же все готовенькая стоит. Румяная, глаза блестят, а ты что?

— Мы в разводе, если что, — цокаю я.

— Да ты что? — дворник усмехается. — А не насрать ли?

— Вы довольно грубо выражаетесь, — охаю я.

— Да жизнь вообще не нежная, — цыкает. — Мне снег вот надо чистить, а вы тут уже минут пять стоите и друг на друга смотрите. Хотел матами погнать, но думаю, подожду развязки, а она никак не наступает.

— Да я тоже тут жду, — вздыхает с другой стороны старческий голос. — Встали посреди дороги.

Перевожу взгляд на полненькую бабульку в белом пуховике. У ее ног зевает черный лохматый пес. Ему тоже надоело ждать.

— Ой, простите, — виновато шепчу я, отступаю и тяну Виктора за собой. — Что-то мы отвлеклись.