Не успели мы остановиться, как Рей набросился на нас:
— Что вы сделали⁈ Зачем в конце замедлились? Это неуважение к сопернику!
Мы с Антоном переглянулись.
— Прошу прощения. Не понимаю, о чем вы, — пожал я плечами. — У меня свело икроножную на последнем повороте. — И я демонстративно начал ее растягивать.
— А я бежал на пределе, — часто дыша, выдал Иванов. — Легкие горят!
Преподаватель прищурился, и его миндалевидные глаза стали похожи на узкие щелочки, через которые едва проходил свет.
— Фамилии⁈
— Иванов!
— Кузнецов…
— На первый раз прощу, — сказал он и погрозил пальцем. — Но еще раз так сделаете, выгоню!
Тут нас догнали остальные студенты. Запыхавшиеся, мокрые насквозь, еле живые от усталости. На них было больно смотреть.
Рей оглядел их презрительным взглядом.
— Зарубите на носу! — Он встал перед нами и сложил руки за спиной. — Вы тренируетесь не для того, чтобы порадовать преподавателя или заслужить похвалу. В первую очередь, вы тренируетесь для того, чтобы выжить. Если будете думать о проигравшем или поддаваться, то в будущем вам это аукнется. Если можете лучше — делайте лучше. Это я должен страдать, что оказался чем-то хуже вас. Пусть мне будет стыдно. Ясно⁈
Вопрос он задал, смотря на нас с Антоном.
— Так точно, Рей-сан!
— Еще одна такая выходка! И я буду считать себя оскорбленным.
Мы с Антоном кивнули.
Потом перешли к разминке. Когда закончили, преподаватель усадил студентов на трибунах в два ряда.
— Вы оба! — ткнул он в нас с Антоном. — Выходите. Будете первыми.
— Миша, если не возражаешь… — прошептал Иванов, уверенно смотря на преподавателя.