— Не могу сказать… Такой металл я раньше не встречала, но он куда прочнее нашего титана или других сплавов, — пояснила Лора.
Также в чемоданчике была записка. «Надеюсь, вы разберетесь, что с этим делать. Зв.»
Интересно, откуда у них эти детали. И почему они хранили их до этого момента? Может не думали, что это для Болванчика?
Так, стоп. Если есть эти детали, то наверняка есть и другие?
— Дружок… Какой твой настоящий размер? — дал я легкий щелбан Блованчику, а тот даже не отреагировал.
Мы приехали в Красноярск глубокой ночью. Большинство магазинов были закрыты, на улицах ни души. Зато на вокзале от людей было не продохнуть.
Толпы разных сословий и статусов. Богатые, бедные, аристократы, купцы. Тут были все.
К платформе, ведущей на дирижабли, устроили отдельный вход. Билет могли позволить себе только аристократы. Очереди в кассу почти не было. Но зато к поездам не протолкнуться.
Машина остановилась у входа на вокзал. Предстояло еще купить билет, а уж потом на платформу.
— Спасибо, что довезли, отличная машина! — поблагодарил я водителя.
— Да что вы, старая модель, — отмахнулся он, — Кстати. на всякий случай хочу вас предупредить. Обычно ночными рейсами ездят бандиты и всякие богатое жулье. Держите ухо востро.
— Непременно учту, и постараюсь не ввязываться в неприятности. Хотя уже завтра мы будем в Москве. Сомневаюсь, что успею вляпаться в историю…
— Мое дело предупредить, — пожал плечами водитель и, запрыгнув за руль, укатил к институту.
— И зачем он это сказал? — возмутился я, когда поднимался по лестнице. — Теперь мне жуть как хочется найти какого-нибудь бандита побогаче и поставить на место!
— Складывается ощущение, что Ермакова специально попросила его это сказать, — ухмыльнулась Лора.
— Тогда не будем ее подводить?
— Ты специально собрался искать приключения на свою прекрасную задницу? — удивилась помощница.
— Если до нас никто не докопается, мы завтра будем у графа.
Признаюсь, никогда не летал на дирижаблях, да и вообще видел их только по телевизору.
Табло над кассами показывало, что до отправления в Москву оставалось полчаса. Надо бы поторопиться.