Папина дочка

Раздевшись, закутываюсь в одеяло и ложусь на расстеленный опасный диван Шмелева. А его подушка так пахнет, словно я воткнулась носом в его волосы и дышу...

Обнимаю его крепче... Или её... Но кажется, что его. Засыпаю.

Не могу проснуться... Мне так тепло и хорошо в этом запахе. И расслабленное тело не слушается. Но чувствую, что проснуться надо. Словно что-то происходит. Вместо этого погружаюсь все глубже и глубже в сон.

Мне снится горячий поцелуй в шею...

И его влажное горячее тело...

Уютные объятия...

Дыхание в ушко...

Пальцы скользящие по соскам. Они твердеют и становятся такими чувствительными под этими прикосновениями, что мурлыкая, я прогибаюсь, выпрашивая ещё.

Сладкие ожоги от медленных ласковых губ...

Снится, как съезжают в сторону трусики и умелые пальцы скользят по губкам.

Тону и растворяюсь в тяжести горячего его тела...

И.... С воплем распахиваю глаза от слишком-слишком-слишком явственного ощущения врезавшегося в меня члена!

Задыхаясь, втягиваю воздух, протыкая коготками широкие мускулистые плечи.

Со стоном кусает меня за шею, толкаясь в меня снова и вырывая из моего горла шокированный стон.

- Тише... - дрожащим шепотом умоляю я.

- Ммм... Детка... - шепчет мне в ушко хрипло, рассыпая по моему телу ощущение острых горячих мурашек.

Его громкое дыхание дрожит и смешивается с моими ошарашенными неконтролируемыми стонами.

- Не могу так медленно... - трясет его тело от нетерпения.

Со стоном ускоряется.

Болезненное растяжение от каждого толчка превращается в дразнящую вспышку удовольствия при каждом его движении и эти противоречивые ощущения дезориентируют мое тело.