В основном нам попадались на пути старики, что неудивительно, ведь дачный контингент — это всё же старшее поколение, но среди них мелькали и детские фигуры, что приводило меня в бешенство, а каждый удар острогой, пронзающий неестественно красный глаз твари, что некогда была весёлым и беззаботным ребёнком, оставляет на сердце кровоточащий рубец. Я не позволяю убивать таких заражённых никому и делаю это сам. Со временем они изменятся до неузнаваемости, и станет гораздо проще, но сейчас нужно поберечь рассудок своих молодых бойцов, а я справлюсь, хотя не исключаю, что пожизненные ночные кошмары мне обеспечены.
Долбаная пропаганда пришельцев работала превосходно. За последний год было принято столько законов, что без укола нельзя было ни записать ребёнка в сад, ни пойти в школу, а уж про университет и говорить нечего. Так что такому количеству заражённых детей не стоит удивляться, но смотреть на это невероятно больно. После каждого удара мне хочется забиться в угол и завыть от отчаянья, но нельзя, мне нужно оставаться сильным, иначе кукуха улетит окончательно.
Как долго Нейросы живут рядом с нами? Как маскируются среди людей? Планировалась ли такая акция столетиями или они просто подчинили самых влиятельных людей на планете своей воле и устроили глобальную пандемию с целью поголовной иммунизации? Одни вопросы. Но ответов нет, пока нет.
Да и вообще, разве нельзя было вколоть свой мутаген вместе с нужными модулями как-то по-другому? По-тихому, без привлечения всеобщего внимания. Мало ли лекарств требуют особых условий хранения? Не поверю, что нельзя было подмешать заразу в уже существующие препараты. А это говорит о том, что пандемия тоже была нужна, и тот факт, что она началась в самой густонаселённой стране, только подтверждает это. Скорее всего, вирус — это не менее важное звено в общей цепочке событий, чем уколы с модулями, а возможно, наоборот — самое важное.
Неожиданно в голове что-то щелкнуло, и картинки встали на свои места. В зомбаков превращаются все инфицированные вирусом люди! Всё это время я гадал, почему после дождя нам встречалось так мало нормальных людей. Ведь куча народу оставалась дома, и люди чисто физически не имели возможности попасть под дождь. Скорее всего, мутаген, активирующий процесс превращения в зомбаков, находится не только в воде, но и в воздухе, просто действует гораздо медленнее. Мужик из правительства говорил об этом. Вот для чего Нейросам нужна возможность копирования симбионта: чтобы подсаживать его заражённым, которые обратились в помещениях. Вот почему генерация нейритов включилась лишь у части зомбаков, и вот почему система пишет над головой нормального человека — иммунный! У части населения планеты оказался иммунитет к вирусу, и только это нас спасло от превращения в монстров, а не отсутствие прививки.
Без симбионта, но с подсаженными модулями, мутации идут по неким, заранее заложенным Нейросами стандартам. Прежде всего они направлены на повышение боевых качеств заражённых и на их выживаемость, это нужно, чтобы как можно быстрее уничтожить возможное сопротивление иммунных людей. А в это время носители симбионта получат возможность специализированного развития, что по мере прокачки, скорее всего, будет повышать не только их силу, но и степень осознанности действий. И вот это самое страшное. Если мои размышления верны, то когда заражённые начнут действовать осознанно, людям придётся несладко.
— Народ, кто-нибудь из вас болел модной болячкой? — неожиданно спросил я, когда Дэн мастерски воткнул наконечник остроги в глаз медленно ковыляющей в нашу сторону и утробно урчащей зомбячки.
— Я нет, — приложив руку к коже затихшей заражённой, ответил парень. — Хотя в своей шараге контактировал с больными много раз.
— Я тоже за всё время ни разу не болела, — с гримасой отвращения на кукольном лице проговорила Вика. Она так и не привыкла к тому, что для перекачки нейритов нужно дотрагиваться до трупа. — Нас в школе каждые полгода таскали делать тест на антитела, ни разу не выявили, хотя почти все знакомые переболели по несколько раз.
Андрей лишь покачал головой. Последнее время он стал очень немногословным. Нужно не дать парнишке замкнуться в себе. Пусть сестра разруливает, разговоры по душам — это по её части.
Я тоже ни разу не подцепил болезнь, хотя с месяц назад Дашка провалялась две недели в кровати. Помню, как мама настаивала, чтобы я пожил отдельно, боялась, что подцеплю вирус. И Юлька не болела. Всё сходится!
— Ты что-то понял, Игорь? — спросила Вика. Видимо, по моему лицу было это заметно.
— Да, есть одно предположение, на базе поделюсь, а сейчас не зевайте, вон собранная нами толпа догоняет.
За нами шло уже порядка полусотни заражённых. Одежда и морды большинства были испачканы кровью, грязью и ещё не пойми чем. Приглядевшись, я заметил, что поведение некоторых зомбаков отличается от остальных. Они передвигаются более уверенно, практически не шатаются на ходу. Система расставила всё по своим местам. Количество нейритов у таких заражённых больше, чем у других, что косвенно подтверждало мою теорию. Причём разница может быть довольно внушительной. Самое большое, что мне пока удалось обнаружить, — 90 единиц. Значит, действительно не у всех заражённых есть нейросимбионт, способный генерировать нейриты.
— Всё, дальше только прямая дорога, переходим на бег. Вик, как доберёмся до бульдозера, залезай на крышу. Он сплошь покрыт ржавчиной, но твой вес должен выдержать. На пристрелку используй два магазина, старайся целиться в голову. Двигаются они медленно, а оптика на карабине хорошая. Погнали.
По дороге завалили ещё пару заражённых, что подтянулись с боковых улочек, но более опасных противников пока так и не встретили. Хотя такие тут быть просто обязаны. Бульдозер нашёл своё последнее пристанище у тройной развилки дороги. Одна уходила к нашему СНТ, другая — к соседнему, а третья спускалась вниз, к роднику, возле которого располагались закрытая купель и небольшой магазинчик, переоборудованный из старого ларька. Ржавый остов бульдозера бросили на небольшой возвышенности, возле куцего перелеска, что в нашей ситуации очень удобно. Местность просматривается отлично, и практически нет никаких препятствий.
Пока Вика карабкалась наверх, мы рассредоточились вокруг и приготовились отбиваться от толпы заражённых. Хорошо бы обойтись без стрельбы, патроны нужно экономить.
— Внизу толпа заражённых штурмует ларёк, — доложила Вика, когда осмотрелась.
— Проклятье, только этого не хватало, — по всей видимости, зомбаки заблокировали там кого-то и теперь пытаются сожрать. — План не меняем, — принял решение я. — Если спустимся в низину, толпа нас сметёт, открывай огонь по готовности, может, это отвлечёт часть заражённых.
Через несколько секунд послышался первый выстрел. Стреляет «Лось» довольно громко, поэтому внимание всех зомбаков в округе нам обеспечено. Первая же выпущенная Викой пуля разнесла голову одного из заражённых в заднем ряду, но по ругательству, которое донеслось сверху, мы поняли, что целилась она явно не в него. В этом и есть прелесть стрельбы по плотной толпе — в кого-нибудь да попадёшь.