— Ладно, буду называть тебя Синт. Можешь вкратце описать, что случилось и почему Нейросы напали на Землю?
— Я и пытался это сделать, когда ты меня перебил, — огрызнулся Синт.
— Знаешь ли, ситуация в тот момент была неподходящая для размышлений о глобальных проблемах, тогда целостность шкуры надо было сохранить. Хватит ломаться, рассказывай давай, помощничек.
Синт не стал упираться и всё то время, что я оттирал с тела кровь, описывал исторические факты из жизни своей расы. Симбионты тысячелетиями бороздили просторы космоса в телах самых разнообразных носителей. Симбиоз был выгоден всем. Носители получали доступ к обширной базе данных, накопленной их видом за долгие тысячелетия странствий, и нейроэнергии, которая является неотъемлемой частью симбионтов, а сами существа-помощники получали возможность путешествовать по галактике и удовлетворять свою неуёмную тягу к познанию.
Симбионты — мирная раса, но они понимали, что многие захотят воспользоваться их возможностями не только в мирных целях. Поэтому вёлся очень жесткий контроль количества симбионтов в популяции каждой потенциальной для симбиоза расы. Максимальное количество симбионтов в отдельно взятой цивилизации не превышало ста единиц. Даже если некоторые отдельные личности, или даже объединения, начинали пользоваться возможностями нейроэнергии во зло, их быстро устраняли свои же соплеменники.
Попытки подчинить своей воле симбионтов случались, но они эволюционно невероятно устойчивы ко всевозможным внешним воздействиям и при первом контакте предупреждают потенциальную для симбиоза расу, что при малейшей попытке давления тут же прекратят сотрудничество со всей цивилизацией. Как правило, такую выгоду терять никто не хотел. Ведь это было единственное требование симбионтов. Зато взамен, в зависимости от эволюционных особенностей расы, они предлагали для выбора различный набор специализаций, которые в разы ускоряли развитие всей цивилизации.
Насколько я понял из рассказа Синта, симбионты — это энергетическая форма жизни, у которой в процессе эволюции сформировался коллективный разум. После смерти носителя каждый симбионт впадает в состояние гибернации, это что-то типа сна с минимальным энергопотреблением, и длительное время возвращается в это единое сознание, чтобы поделиться накопленными знаниями.
Так за тысячи лет симбионты накопили огромное количество знаний о нашей и даже соседних галактиках, где, как выяснилось, тоже есть разумная жизнь. Доступ к этим знаниям открывается постепенно, в зависимости от функционального уровня симбионта и зрелости симбиотической цивилизации.
Но всё изменилось, когда симбионты наткнулись на молодую расу под названием Ройс. Первый контакт с фиолетовыми гуманоидами прошёл как обычно. Они восхитились перспективам сотрудничества и согласились на симбиоз. Вот только эволюционные особенности этой расы глушили энергетический сигнал симбионтов, и по этой причине у них отсутствовала связь со своими сородичами. Данное свойство хоть и было крайне редким, но всё же встречалось на просторах галактик и опасения у симбионтов не вызвало. Также у наивных космических путешественников не вызвало опасений и невозможность подключения к мыслям и ментальной речи цивилизации Ройсов. Они использовали обычные голосовые связки лишь при общении с низшими особями своей расы, а ментальную речь — для разговоров между себе подобными, которых называли высшими.
Несколько тысяч лет Ройсы целенаправленно развивали симбионтов, попутно получая всё больше знаний, а потом нанесли удар. Эволюционные особенности их биоэнергетики позволили погрузить симбионтов в состояние очень похожее на гибернацию, лишив их возможности сопротивляться воздействию, и начали проводить эксперименты по их подчинению, которые достаточно быстро увенчались успехом, благодаря знаниям, полученным от самих же симбионтов.
При помощи гибрида нанотехнологий и нейроэнергетических манипуляций учёные Ройсов создали устройство, названное нейрочипом, которое подавляло волю симбионтов. По сути, они превратились в оболочку, интерфейс, выполняющий любую команду оператора, и поделать с этим симбионты уже ничего не могли.
Ройсы получили доступ ко всем накопленным знаниям симбионтов и начали их массовое копирование. Уже через сто лет каждый Ройс стал носителем симбионта, и правители сменили самоназвание на НейРойс, а уже позже на просто Нейрос, чтобы подчеркнуть свою связь с нейроэнергией.
Нейроэнергия дала цивилизации Нейройс огромную силу и практически вечную жизнь. Несколько тысячелетий они усиленно размножались, уничтожали или порабощали все цивилизации, что встречали на своём пути, и занимали их жизненное пространство. При помощи нейромутаций Нейросы превращали население покорённых цивилизаций в низших, а благодаря модулям подчинения воли в захваченных мирах не случалось бунтов. Развитие Нейросов шло ураганными темпами, и остальные жители галактики, с подачи симбионтов, естественно, объединились, чтобы дать отпор этой угрозе. Было снято ограничение на симбиоз, и началась подготовка к отражению агрессии Нейросов.
В итоге разразилась такая война, какой наша галактика ещё не видела. Она длилась десятки тысяч лет. И закончилась практически полным разгромом с обеих сторон. Целые звёздные системы лежат в руинах, а жалкие горстки уцелевших пытаются выжить в этом хаосе. Чисто технически победил альянс, и считается, что Нейросы были полностью уничтожены, хотя назвать это победой было нельзя. На момент финальной битвы у альянса не осталось ни одной живой планеты, и что случилось с победителями, Синт не знал.
Синт был одним из сотни первых симбионтов, что Нейросы поработили в самом начале, и стал невольным свидетелем всех этих ужасных событий. Он хоть и пребывал в состоянии гибернации и не мог ни на что повлиять, но всё видел. Хреново, наверное, десятки тысяч лет чувствовать себя бесправной марионеткой в чужих руках.
Самое паршивое, что даже смерть носителя не освобождала симбионта от рабских оков. Внедрённый в их энергоструктуру нейрочип не давал симбионту ни малейшего шанса сбежать. Благодаря устройству каждый раз, когда носителя распыляли на атомы, нейрочип заставлял Синта возвращаться на материнскую планету Нейросов, где ему назначали нового, и всё начиналось сначала.
Для прокачки своих бойцов и повышения их воинской подготовки Нейросы заселяли планеты жуткими мутантами, в телах которых бездушные копии симбионтов генерировали огромное количество нейритов. Сколько таких планет разбросано по галактике, неизвестно, но Синт побывал как минимум на сотне таких полигонов.
Но, как оказалось, альянс просчитался. Когда исход решающего сражения стал очевиден, небольшой горстке побитых и разваливающихся кораблей, включая флагман властителя Нейросов, под прикрытием гвардейской эскадры удалось тайно пробить нейронную блокаду, наведённую силами альянса, и совершить нейропрыжок на окраинную, очень слабо исследованную область галактики. Там они попытались отремонтировать корабли, но поняли, что это невозможно, и принялись искать живую планету, где собирались возродить из пепла свою цивилизацию. И, к нашему несчастью, они наткнулись на Землю.
Техникам Нейросов удалось кое-как наладить приемлемые для жизни условия в разваливающихся, еле живых кораблях, что чудом вырвались из блокады альянса. При этом практически всё специализированное оборудование, включая вооружение, не поддавалось восстановлению. Даже удивительная нейроэнергия была не способна этому посодействовать. В строю остались лишь несколько простеньких лабораторий. Но самая главная проблема — это малое количество выживших. По данным Синта, уцелело не более двухсот Нейросов, включая самого верховного властителя Джардула.
В обычных условиях семи кораблей, что появились в Солнечной системе, хватило бы, чтобы уничтожить жизнь на планете за несколько дней, но в итоге Нейросам потребовалось около трёх лет, чтобы подчинить практически всё руководство стран нашей планеты и реализовать свой план. Нас спасла спешка пришельцев. Постоянные отказы в системах жизнеобеспечения подталкивали Нейросов к активным действиям. Они даже не могли незаметно спуститься на планету, так как не осталось ни одного исправного челнока. И им приходилось действовать удалённо.