Ген древних

— Неужели не продуман механизм на экстренный случай? — засомневался я. — Как-то слишком просто, убил вожака — и можно вырезать всех подчистую.

— Предусмотрен, естественно, — с улыбкой в голосе произнёс Синт. — Только это долго. Выращивание вожака, устройство мозга которого невероятно сложно, — очень сложный процесс, который занимает как минимум десять лет. А без вожака нейросы будут не способны на сложные тактические ходы. И, скорее всего, ограничатся наращиванием наземной группировки в одной точке, где будет инициирован процесс созревания нового лидера.

— Отлично, это даёт нам призрачный шанс на успех, — ответил я Синту, а потом сказал уже Андрею и Вике: — Готовы повеселиться, бойцы? — На лицах ребят промелькнули кровожадные улыбки. — Ну, тогда выдвигаемся в рейд.

Глава 5 Новые проблемы

Мы с Викой двигались в лёгком темпе, особо не скрываясь, а Андрей, под инвизом, немного в стороне. Парнишка идеально подходит на роль снайпера и разведчика. Райхорианец, чей генетический материал перешёл по наследству Андрею, явно служил в пехоте и первоклассно обращался со стрелковым оружием.

В памяти Алиаса проскальзывала информация, что обкатку технологии переноса генетической памяти производили в большой спешке и в основном на военных. Извлечение специальным образом обработанного гена было связано с большим риском смерти подопытного, но военных не спрашивают, им приказывают. Это происходило уже в самый разгар эпидемии, и данные поступали обрывочные, поэтому достоверной информации в сети было мало, а Алиасу было не до всей этой научной хрени, он сражался с инфицированными на передовой. Единственное, что пока не до конца ясно, — это почему симбионты встречали только мужчин носителей древнего гена, ведь в армии райхорианцев не было половых различий и служить могли все.

Технология была ещё очень сырой, так как разрабатывалась в большой спешке, когда стало понятно, что империя Райхо не сможет пережить эпидемию. Основной задачей большой группы учёных было найти способ сохранить знания гибнущей цивилизации и создать условия для её возрождения из пепла спустя весьма продолжительное время. Учёные думали, что, как только энергетический вирус уничтожит всё население галактики и не останется пригодных для распространения носителей, он самоликвидируется, а на вымерших планетах империи Райхо начнёт появляться новая жизнь, и, благодаря технологии переноса генетической памяти, развитие до прежнего уровня займёт гораздо меньше времени.

И такой способ был найден. Специальным образом обработанный и извлечённый ген консервировался внутри элементарной частицы, например фотона. Это позволило сохранить информацию на неограниченный срок. Но проблема заключалась в том, что рядовой райхорианец обладал ограниченным набором знаний и умений, и даже если такая информация сохранится, то практической пользы в ней будет очень мало, а извлекать генетический материал у учёных побаивались из-за высокого уровня смертности. В итоге, пока каста яйцеголовых пыталась сделать процедуру извлечения безопасной, стало совсем хреново. Связь с удалёнными от центра сегментами империи рушилась, и довести технологию до ума так и не успели.

Но накопить большое количество фотонов с генами райхорианцев смогли. Всё же смерть подопытного не означала провал извлечения гена. Часть из них увезли с собой на кораблях, которые отправились в другую галактику, ну а остальные перед отправлением распылили по космической пустоте родного пространства. Если такой фотон попадёт на пригодную для жизни райхорианцев планету, активизируется протокол управляемой эволюции. За несколько сотен тысяч лет простейшие организмы, которые есть на любой живой планете, эволюционируют до гуманоидной особи, по антропометрическим свойствам не отличающейся от обычного райхорианца. И когда эволюция тела дойдёт до приемлемого уровня, произойдёт активация гена и распаковка памяти.

Сложно? Долго? О, да. Но других вариантов сохранить память расы у райхорианцев не было. Что сейчас творится в галактике Райхо, неизвестно, но яйцеголовые явно недооценили потенциал своего же изобретения. Вирус эволюционировал, а потом и вовсе, по странному стечению обстоятельств, благодаря фотонам с генами райхорианцев, обрёл разум, превратившись в самостоятельную и сильную расу. Возможно, это произошло только здесь, в галактике Млечный путь, как её называют земляне, но вполне вероятно, что на руинах империи Райхо сейчас тоже сформировалась совсем другая жизнь.

Серьёзное колебание пси-поля, которое я настроил на обнаружение живых врагов, отвлекло от мыслей. Удерживать большой радиус постоянно мне пока ещё трудно, сказывается отсутствие опыта у нового тела, да и расход энергии на поддержание пси-способности для неразвитого сосредоточия весьма внушительный. Поэтому приноровился работать короткими сканирующими импульсами малой мощности. Метров на пятьдесят вокруг хватает, да и ладно. Поначалу было трудно фильтровать множество засветок, но, мутаген нейросов убил на Земле почти всю жизнь, так что целей было кудо меньше, чем могло бы быть, и пока мы двигались по грунтовым дорожкам СНТ, удалось получить кое-какой опыт.

До этого момента в радиус действия моего радара попадали лишь слабые отклики от единичных целей, в основном из запертых дачных домиков, отвлекаться на которые не имело смысла. Хотя в глаза бросалось множество проломов в заборах, вывороченные с корнем двери и выбитые окна строений. Многие твари начали резко умнеть и научились выбираться из запертых домов, ну или попали под зов зомби-мастера, как себя назвал этот больной отморозок.

К сожалению, Алиас мало что знал о двух секретных программах изучения и взаимодействия с энергетическим вирусом. Поэтому о возможностях носителей генов древних, способных подчинить симбионтов своей воле, придётся узнавать только на практике. По-хорошему, надо захватить Джамира и устроить допрос с пристрастием, пока он не нашёл способ пробудить ген райхорианца, иначе могут возникнуть серьёзные проблемы, но отыскать эту скользкую сволочь будет непросто. У него теперь повсюду есть свои уши и глаза.

— Синт, ты уловил колебания пси-поля? — в очередной раз задал я волнующий меня вопрос.

— Да, Игорь, — тут же отрапортовал симбионт. — На этот раз чётко зафиксировал образы группы заражённых в количестве семнадцати штук. Мне пока сложно оценить уровень их развития, опираясь лишь на пси-колебания, нужен визуальный контакт. Как только накопится достаточно разносторонней информации, идентификация целей на расстоянии станет более точной.

— Шот, групповая цель в сорока пяти метрах от нас, вектор направления передал твоему симбионту, проверь, кто там, и доложи, никаких активных действий не предпринимай, — приказал парнишке я и почувствовал, как пси-образ союзника начал удаляться.

Уже что-то, поначалу симбионт вообще не мог уловить колебания пси-поля. По-хорошему, ему нужно научиться выводить отметки обнаруженных врагов на мини-карту, которую я попросил отображать в правом нижнем углу лицевого щитка, ведь пси-импульсы неплохо отрисовывают рельеф окружающей местности, да и сканер нейросов, пока работал, сформировал довольно точную карту, но всему своё время, научится. По крайней мере, мне теперь известно примерное расстояние до врагов и вектор направления. Да и вообще тот факт, что первый раз я обнаружил тварей раньше, чем они меня, уже говорит о многом.

Сориентировавшись на местности, понял, что заражённые засели в лесу. И чего их туда так тянет? Наверняка же уже сожрали всех животных. Синт рассказывал, что на полигонных планетах, которые нейросы используют для тренировок бойцов и прокачки чипированных симбионтов, тварей никак не контролируют, и они способны размножаться и развиваться самостоятельно. Но для Земли эта схема не подходит. Нейросам нужны послушные рабочие, способные выполнять простейшие действия, а также техники, способные массово создавать хотя бы элементарные компоненты для устройств.

— Наблюдаю тринадцать заражённых, — начал передавать слова Андрея Синт. — Нулёвок нет, гулей всего два, остальные третьего и четвертого уровней. У всех симбионты первого уровня, нейритов не очень много, на руках одного вижу необычные светящиеся нейроэнергией наросты. Двигаются медленно, постоянно осматривают округу.

— Принял, будь осторожен, в этой группе ещё четыре арчера. Продолжай наблюдение, если что изменится, тут же доклад, — решил взять небольшую паузу я.