– Она? В смысле Ванесса?
Но она же была совсем крошкой! Как он может так говорить?
– Нет, черт, конечно нет.
Дрю всхлипывает, и тут я замечаю, как слезы катятся по его щекам. Видеть его таким невыносимо больно, но я боюсь подойти ближе. Боюсь, что он снова оттолкнет меня – от одной мысли об этом сердце сжимается. Но как же трудно смотреть, как он страдает в одиночестве, винит в смерти сестры себя и еще кого-то.
Я совершенно растеряна.
И, честно говоря, боюсь спросить.
– Что же произошло? – решаюсь я, наконец. – Как умерла твоя сестра?
Пока мы идем обратно, к могиле Ванессы, Дрю отчаянно вытирает лицо, размазывая слезы. Я сажусь на скамейку, давая ему время собраться с духом. Ветви дерева над моей головой раскачиваются на ветру, и я поеживаюсь, кутаясь в слишком тонкое пальто. Наконец Дрю начинает говорить, расхаживая передо мной туда-сюда.
– Я был тогда во дворе. Гулял с отцом на солнышке. В том году погода на каникулах выдалась теплее, чем обычно, и настроение у меня было отличное – первый год в команде сложился очень удачно. – Дрю на секунду замолкает, погрузившись в воспоминания. – Адель весь день бегала по магазинам, покупала подарки к Рождеству. Перед уходом она попросила отца присмотреть за Ванессой. Сестра играла со мной и папой, бегала по заднему двору, смеялась. Знаешь, она не сразу ко мне привыкала – я же редко бывал дома. Но рано или поздно она всегда прибегала играть со мной.
Я молчу, не тороплю его. Ему нужно выговориться, хотя снова пережить в памяти тот день будет нелегко. Конечно, сейчас я бы могла утешить его и попросить рассказать все в другой раз. Но когда настанет этот «другой раз»?
– Тут отцу позвонили по работе. Речь шла о сделке, насчет которой отец договаривался уже несколько месяцев, поэтому ответить нужно было обязательно. Он попросил меня последить за сестрой, и я, конечно же, пообещал не спускать глаз с нее. – Судорожно вздохнув, Дрю закрывает глаза. – Мы играли в прятки, смеялись, я поддразнивал ее. Отец был неподалеку – я слышал, как он говорил по телефону. Потом вдруг в дверях появилась Адель и попросила… зайти с ней в дом. Я ответил, что не могу, что мне нужно приглядывать за сестрой.
Но она убедила меня, что с Ванессой ничего не случится, ведь отец рядом. И он, правда, был рядом, клянусь. Так что я зашел в дом… а сестра каким-то образом оказалась в той части двора, куда ей было нельзя, и упала в бассейн. Потом выяснилось, что отец ушел в другую часть дома, но тогда я этого не знал. Папа не был в курсе, что я оставил Ванессу одну. Я думал, что он присмотрит за ней, а он положился на меня…
Кажется, что Дрю рассыпается на глазах. Он падает на колени перед могилой сестры, склоняется, будто в молитве; его плечи дрожат.
– Прости. Я последняя сволочь. Прости меня…
Подхожу к нему, опускаюсь на колени и обнимаю. Он оборачивается, обхватывает меня за шею, прижимается лицом к груди – и я чувствую, как по моей коже катятся его слезы. Поглаживаю его по голове, зарываясь пальцами в волосы, пытаюсь утешить, как могу.
Несколько долгих минут мы сидим в тишине. Содрогаясь от переполняющих его эмоций, Дрю молча плачет у меня на груди. Чувствую, как горечь подступает к горлу, и тоже начинаю плакать. Эти тихие слезы словно соединяют нас, и я ощущаю его искреннюю, всеобъемлющую боль и печаль.
Он поделился далеко не всем, что мучает его. Я чувствую: невысказанного осталось больше, гораздо больше. Но он скрывает это, боясь испугать меня. Или, хуже того, вызвать мое презрение.
И это связано с Адель. Мне кажется, я догадываюсь, о чем речь.
Вот только не готова пока признать это.
Глава тринадцатая
ebooksa