Второй шанс для него

– Но… мне только четырнадцать. Разве это законно? Разве мама не должна сделать тебя моим опекуном или кем-то в этом роде, если я буду жить с тобой?

– Зачем ей это нужно? Да ее даже не заботит, здесь мы или нет. Ей будет наплевать, если ты станешь жить со мной.

– Может, и так. – Он роняет голову, сминая одеяло у себя на коленях.

Дерьмо. Он хочет верить, что мама на самом деле думает о нем. В конце концов, он всего лишь ребенок. Кому хочется признаться в том, что мать ни капельки о нем не заботится? Я сама до сих пор не совсем смирилась с этим. Но я выстроила стену, защищаясь от боли, и сказала себе, что это не имеет никакого значения. Я в ней не нуждаюсь.

– Оуэн. – Я касаюсь его колена, и он поднимает глаза, встречаясь со мной взглядом. У нас обоих мамины глаза, хотя я всегда считала, что у него красивее. У него самые густые и темные ресницы, что я когда-либо видела, даже непонятно, откуда они у него взялись при его светло-русых волосах. Однажды девчонки будут сходить с ума от этих глаз, если уже не сходят. Мой брат красивый. Дерзкий и чувственный. Мне жаль девушку, которая влюбится в него, кем бы она ни была. – Я хочу, чтобы ты переехал со мной. Не хочу уходить в одиночку.

– А как насчет Дрю Каллахана? Разве ты не хочешь переехать к нему? Разве он не богат?

Я морщусь.

– Понятия не имею, что будет у меня с Дрю. Но ты и я? Мы одна кровь. Мы семья. Я не собираюсь оставлять тебя. Мы – это все, что у нас есть.

– А как быть с мамой? Тебе не кажется, что она разозлится?

– Сомневаюсь в этом. Тогда ей же не придется беспокоиться о нас, и она сможет жить со своим бойфрендом. Я могу найти место лучше и меньше, с более низкой арендной платой. Беспроигрышный вариант для нас обоих. – Я более чем уверена, что мама не будет расстроена моим поступком. Почему ее это должно заботить? Я сделаю ее жизнь легче.

– А что, если у нее с Ларри Лузером ничего не выйдет? Куда она тогда пойдет?

– Оуэн. – Я сильнее сжимаю его колено. – Мы за нее не в ответе. Она взрослый человек. Она может сама о себе позаботиться.

Он наклоняет голову и кривит губы. Так он выглядит взрослее и уставшим от жизни больше, чем должен быть любой четырнадцатилетний подросток.

– Я просто беспокоюсь о ней. Беспокоюсь о тебе. Я должен быть мужчиной в доме.

Моя челюсть отпадает.

– Кто тебе это сказал?

– Мама. Давным-давно. Она тогда сказала, что я должен приглядывать за вами обеими, и я пообещал делать это. У меня не очень получалось, но, клянусь, что я постараюсь.

Мое сердце разрывается от боли за этого ребенка. Он еще так молод, но уже так много пережил. На его долю выпало слишком много бед. Схватив брата за плечи, я быстро притягиваю его в объятия, но не держу долго, зная, что он в любом случае вывернется из моих рук.

– Мы позаботимся друг о друге, хорошо? Не будем нести этот груз в одиночку: я или ты. Мы разделим все тяготы.

– Я помогу тебе во всем, что будет нужно, Фэйбс. Я на твоей стороне. Обещаю. – Он снова прижимается ко мне, а я крепко обнимаю его, наслаждаясь объятиями немножко дольше. Так сильно его люблю. И ненавижу, что он должен разрываться между мамой и мной.