— А что ты сделала?! Думаешь, нашла тот ритуал призыва — и все, наши проблемы с императором решат одним махом?!
Тетка Риссуэллы и королева, продолжая спор, даже не заметили моего пробуждения.
— Успокойтесь. На наши планы все равно особо не повлияло. За Риссуэллой уже послали? Отлично. И да, наша гостья очнулась, — услышала я мужской голос из-за спины.
Максимально обернувшись, все же сумела вывернуться так, чтобы увидеть короля. Какая честь, право слово, я смущаюсь, вся королевская семья в сборе… А еще я внутренне паникую! Аркенус, мать твою, где ты шляешься?!
Так и подмывало съязвить на тему их «гостеприимства», но в кои-то веки включился инстинкт самосохранения, вопивший, что хамить и наглеть сейчас не стоило.
— Может, разойдемся по-хорошему? Поиграли немножко в БДСМ — и хватит. Я еще погуляю по подвалам, Аркенусу ничего не скажу… — все же предприняла попытку, облизнув пересохшие губы.
— Ты вообще должна была умереть на жертвенном алтаре! Чем ты его заинтересовала, тварь?! — прошипела королева, метнувшись ко мне.
В ее руках блеснуло лезвие даже на вид острого ножа, а полубезумное выражение лица дополнило картину. Гулко сглотнув, я решила за лучшее промолчать. Да и что тут скажешь, если в голове только одно предположение — «впечатлила труселями»?! А толку, если вот сейчас меня этим острым ножом и…
Мои панические мысли прервал шум открывшейся двери. Сморгнув невольно выступившие слезы, осторожно выглянула из-за плеча отвлекшейся королевы, в надежде увидеть спасение. Но это была всего лишь Овсянка. При виде меня она лишь чуть удивленно округлила глаза, но в остальном осталась все такой же безмятежной.
Сестра королевы обрадовалась ее появлению и стремительно пересекла комнату, намереваясь обнять племянницу… Звонкий звук пощечины заставил меня вздрогнуть.
— Тебе что велели? Почему она все еще разгуливала по замку?! — вызверилась она на Овсянку, вызвав мой невнятный возглас.
Я тоже от принцессы не в восторге, особенно в данной ситуации, но бить ее? Но та лишь безразлично пожала плечами в ответ, лишь слегка поморщившись.
— Это уже не так важно. Что со сходством, вроде одинаковые? Рисуэлла, стань рядом и распусти волосы, — приказал король, окинув меня и дочь придирчивым взглядом.
Та безропотно выполнила приказ, приблизившись ко мне почти вплотную. На меня она все так же не смотрела и вообще выглядела спокойной, будто ничего странного не происходило. А может, для нее так и было. Кто знает, что у нее на уме и не было ли это все запланировано заранее?
— Узор только стоит обновить, в остальном похожи, — вынес вердикт мужчина, задумчиво покивав своим мыслям, и тут же устремил на меня цепкий взгляд. — Что за ритуал над тобой провел император?
— Не знаю, — процедила сквозь зубы, с тревогой наблюдая за тем, как тетка Риссуэллы с мерзким скрипом подтаскивает какой-то колченогий табурет поближе ко мне.
— Мне ничего не стоит выдавить из тебя эту информацию, — резонно заметил король, рассеянно кивнув в сторону стола с пыточными инструментами.
— Я правда не знаю! Император передо мной не отчитывается… Зачем я вам? — поспешно ответила, холодея от страха.
Рядом, тем временем, на табурет усадили Риссуэллу и оголили ей плечо. Королева же, плотно стиснув узкие губы, еще раз внимательно осмотрела узор на моей ключице и занесла острое лезвие над собственной дочерью, безропотно ожидавшей своей участи с выражением полнейшего равнодушия.
— Веришь? Ты нам вообще не нужна и конкретно сейчас мешаешь. Как бы все было проще, если бы тебя в самом деле принесли в жертву… — отозвалась вдруг Овсянка, не сдерживая злости, и в следующий миг с шумом втянула воздух, когда ее мать нанесла первый неглубокий тонкий порез.