Тихоня

Я бы хотел, чтобы ты оказалась здесь, чтобы ты увидела, чему я у тебя научился, как ты меня вдохновила. Ты заставила меня открыть глаза и понять, что именно является действительно важным. У меня разбито сердце оттого, что та, кто мне по-настоящему дорога, оказалась той, кому пришлось уехать.

Я скучаю по тебе! Мне хочется кричать об этом по ночам, подняв лицо к звездам.

Но ты там, где тебе нужно было оказаться, и я надеюсь, что ты любишь свое дело.

Люблю тебя навеки,

Логан.

Я почувствовала, как в груди разливается тепло, впервые за весь месяц, и оно не имело никакого отношения к яркому австралийскому солнцу. Я подсоединила свой смартфон к портовому бесплатному вай-фаю и стала набирать ответ.

Дорогой Логан.

Спасибо тебе!

Когда мы отплывем на следующей неделе, я буду крепко стоять на ногах, мне будет тепло в новом термобелье, во рту будет сладко от шоколадок, и я буду носить браслет с подаренной тобой свинкой. Команда на седьмом небе от счастья от быстроходной лодки, которую ты подарил нам, – ты не представляешь, насколько это пожертвование важно для всех нас.

Я помедлила, не зная, что написать дальше. Я тоже хотела кричать небесам: «Давай помиримся! Я по-прежнему люблю тебя!» И чтобы ветер перенес мои слова на другой конец света и задул их ему прямо в сердце. Но, хотя в его письме было столько сказано о сожалениях и о прошлом, в нем совсем ничего не говорилось о совместном будущем.

И все-таки он написал, что будет любить меня «вечно». И разве я не задавалась вопросами, как бы все сложилось по-другому, если бы я высказала ему все, что было у меня на сердце, и дольше сражалась бы за наши отношения? Я решила написать ему об этом.

Я тоже о многом сожалею. Я не сожалею о том, что оказалась здесь, но я сожалею о том, что сбежала, – ты понимаешь, что я хочу сказать? Я сожалею о том, что не сражалась за наши отношения яростнее. Потому что, несмотря на все что произошло, я не жалею о нас, – это по-прежнему лучшее, что случилось в моей жизни.

На сей раз я подписалась так:

Люблю тебя навеки,

Роми.

И нажала «отправить», прежде чем перечитала написанное.

Глава 42

Грязный прием

Бледное солнце Атлантики мерцало сквозь призрачную вуаль тумана, что окутал бесспорно красивое море, чистые льды, суровую и враждебную бесконечность. Я находилась в общей каюте, ожидая, когда придет моя очередь воспользоваться доступом к интернету, и пыталась не обращать внимания на грохот из-под воды вокруг корабля, ломившегося через толстые полярные льды, упорно преследуя «Кошицу». Капитан Мерфи сказал, что китобои уже близко, просто скрыты туманом и пытаются уклониться от встречи с нами, даже когда мы к ним подкрадываемся.

«Сиренка» скрипела и стонала. Треск льда, как раскаты грома, разносился отовсюду. В любой миг острый шип на льдине размером с дом мог проделать дыру в нашем корпусе.

Как только мы обезвредим китобоев, – а мы решительно настроены это сделать, – мы быстро вернемся в Кейптаун. Я решила не подписывать контракт на следующую миссию. Хотя это именно то, чем я намеревалась заниматься, – всыпать как следует всем, кто уничтожает жителей океана, – но это не то место, где я собиралась осуществлять это. По правде говоря, из меня никудышная мореплавательница. На палубе я неуклюжа, в шторм меня тошнит, я недостаточно мускулистая, чтобы метать самодельные бомбы или управлять судном, и, несмотря на старания Либби помочь мне в этом, я даже готовить по-нормальному не научилась. Я скучаю по высоким зеленым деревьям и густой траве. Я хочу заниматься серфингом с моими друзьями и после этого валяться на мягком песке. И я жажду того, чтобы настоящий теплый солнечный свет золотил мне кожу.

Я хотела продолжать свою битву за вымирающие виды, за больших и малых зверей, красивых и уродливых, но на суше и в более теплом уголке планеты. Я уже думала о способах, с помощью которых можно улучшить административную работу и содействие экологическим организациям, как та, которая стоит за «Сиренкой». Возможно, я смогу работать на «Сиренку» в Австралии или, возможно, подпишу контракт с Гринписом в Лондоне. Может быть, я буду учиться в институте, а может, и нет.