Тихоня

– Я так горжусь тобой, Розмари, так горжусь, – сказал он и похлопал меня по спине, словно я подавилась.

Я не подавилась. Голос мне повиновался.

– Я люблю вас, ребята, но дайте мне минутку, ладно?

Я выскользнула из их рук, выбралась из скопления народа и зашагала прочь. Зашагала по направлению к кое-кому. Поскольку все это время мой взгляд поверх их голов прикипел и не отрывался от парня, что стоял поодаль, в стороне от толпы. Он сделал лучшую маскировку без грима: надел потертую серую бейсбольную кепку, повернутую козырьком набок, огромные солнцезащитные очки, поношенные джинсы и теннисные туфли. На его футболке красовался силуэт дикого кабана с надписью, извивающейся поверх него: «Спаси меня!»

Логан пытался стать неотличимым от прочих в толпе, выглядеть как еще один любитель животных, сторонник «Сиренки». Но я его узнаю в любом образе.

Мои ноги остановились на небольшом расстоянии от него, и я просто стояла, и смотрела на него, и не могла насмотреться. Он стянул бейсбольную кепку и запустил длинные пальцы в густые, черные, как вороново крыло, волосы. Затем он снял солнцезащитные очки, и, хотя он широко улыбался мне, я видела, что в его кобальтовых глазах был вопрос: он не был уверен в том, как я отвечу.

Но я готова. Я уверена.

– У меня для тебя подарок, – сказал он.

– Еще один?

– Думаю, он тебе понравится. – Логан выудил из своего заднего кармана джинсов что-то маленькое и сияющее и бросил мне.

Я поймала предмет одной рукой и стала рассматривать. Это был металлический бейджик, на котором было выгравировано: «Роми Морган, фонд „Торопись спасти“».

– Да? – спросил он меня.

– О да. Определенно.

– Я подумал, что тебе это понравится. – Он выдал мне свою лучшую, ленивую, сексуальную улыбку.

Улыбка изогнула и мои губы. Я улыбалась все шире и шире, счастье шло из глубины моего существа. Я не могла двинуться – жар его наэлектризованного взгляда приковал меня к месту, – но мне и не нужно было. Он преодолел расстояние между нами в два больших шага и заключил меня в объятия. Это были те руки.

И он пробормотал:

– Роми, моя Роми, – мне на ушко.

Я погрузила пальцы в его волосы. И его губы, когда они накрыли мои, были теми губами. И даже когда они вытянули из меня дыхание, взамен вдохнули в меня мою душу.

– Поехали со мной, Роми, и мы изменим мир, – пробормотал он, когда мы прервали поцелуй, чтобы глотнуть воздуха. И его слова были теми словами. – Скажи, что будешь моей.

– Логан, – ответила я, и мой голос был именно таким, каким я желала: сильным, уверенным, моим настоящим голосом. – Я уже твоя.