— Не извиняйся, Мышка… Это было очень давно! Представь себе радость бабули, когда на неё свалилось избалованное чадо вроде меня! Она же совсем не была готова к этому. А когда меня к ней приводили, она просто не знала, что со мной делать. Бабуля всеми мыслями была в музыке и радела душой за академию искусств.
Даниил усмехнулся:
— Бабуля и из меня хотела музыканта сделать. Но не получилось.
Даниил нахмурился, словно вспомнил что-то не очень приятное. Я поспешила изменить тему разговора.
— Расскажи, как ты начал заниматься хоккеем…
Смоляков поцеловал мои пальцы, словно благодаря за то, что я сменила тему. Слушать его низкий, хрипловатый голос было одно удовольствие. Он баюкал меня не хуже колыбельной.
— Не хочу тебя отпускать… — шепнул Даниил.
Почему-то мне показалось, что мы уже давно никуда не едем, а приехали. Но открывать глаза, чтобы проверить, так ли это, не хотелось.
— Не отпускай, — согласилась я, обвивая мужскую шею руками.
76. Настя
Не помню, как я снова оказалась в постели с сексуальным хоккеистом. Но проснулась я, будучи прижатой к его широкой груди.
Я потёрлась носом о его бугристые мышцы, просыпаясь.
— Дань? — позвала я, садясь на кровати.
— Ммм?
— А сколько сейчас времени?
В комнате царил приятный полумрак из-за плотных штор.
— Не знаю, Мышка…
Смоляков сел в кровати, жутко взлохмаченный и невероятно притягательный.
— Кажется, начало одиннадцатого…
— Одиннадцатого?! — воскликнула я, окончательно просыпаясь. — Чёрт! Мирону же в сад нужно было!