Жена напрокат

22
18
20
22
24
26
28
30

— Прикинь, среди трибун кого-то высмотрел, орёл! — смеялись парни. — Смотри, не влюбись, Миронов! А то потом стянешь с красотки пуховик, а она окажется толстухой!

— Ха-ха… Это вы, слепые, а я уже знаю, что у этой секси-мамочки под курточкой всё, как надо! — громко заявил Миронов, снимая шлем и махая им кому-то.

— Мамочка?! — ребята из команды уже едва не лежали на льду от смеха. — На старушек потянуло?

— Да-да, смейтесь! Или лучше сказать, завидуйте молча? Ставлю свою победную клюшку на то, что она горячая штучка! Это для вон того пацана она мамочка. Я её оприходую!

Я подъехал к Миронову.

— Слышь, Смоляков, наш Ромео опять влюбился! — хлопнул меня по плечу Портнов.

— В кого? — спросил я недовольным голосом.

— Да в мамашу какую-то. Прикинь, этому траходрому уже нормальных девок мало! — подал голос капитан команды, Свиридов Максим. — Мамаш ему подавай!

— Ну что, где твоя красотка? — спросил я от нечего делать у радостного Миронова.

Тот выделывался, как только мог, и махал своим шлемом, стараясь привлечь внимание кого-то с трибун.

— О, Смоляков! Зацени куколку! Хотя… — Миронов смерил меня смеющимся взглядом. — Ты у нас по стиральным доскам специалист, не оценишь сочное женское тело!

Я пихнул локтем Миронова в бок. Роман указал рукой.

— Вон там видишь? Прямо по центру, над скамейкой хоккеистов! Пацан, как цыплёнок, в жёлтой куртке и в жёлтой шапке, а мамочка в розовом.

Я посмотрел туда, куда показывал Миронов. И обомлел.

Да это же мои Настя и Мирон! Настя протискивалась по ряду, ведя Мирона, и смотрела на лёд, ища меня глазами.

Я стянул шлем со своей головы и крикнул:

— Настя-а-а-а! Мироо-о-он!

Мирон услышал меня первым и замахал мне в ответ. Робко улыбнулась и Настя, поправляя розовые, пушистые наушники.

— Эй, ты откуда её знаешь? Познакомишь, а? Я бы мамашке ка-а-а-ак засадил! Я бы её натянул!

Миронов не успел договорить. Я долбанул ему шлемом по носу.