Но у меня хватило ума сдержаться…
– Нет. Не спрошу, – отозвался герцог Кернский.
Медленно, явно опасаясь спровоцировать магов, приблизился ко мне и обвил рукой талию. Причём встал так, чтобы можно было в любой момент от гостей закрыть. Собственным титулованным телом, разумеется.
– И о том, что намерены делать с этим ножичком, узнать не хочешь? – ухмыльнулся «первый».
Он неспешно приблизился ко «второму», забрал артефакт. Украшенные рубинами ножны были сняты, лезвие, несмотря на умеренное освещение, тускло блеснуло.
– Чем меньше мы знаем, тем больше шансов на спасение, – парировал Дантос. – Разве нет?
Губы «первого» дрогнули в улыбке, которую лично я назвала бы истерической. А ответ прозвучал неоправданно весело:
– Нет. Нет у вас шансов.
– Причины?
– Не притворяйтесь идиотом, герцог.
Дантос совету не внял, что неудивительно – в нашей ситуации каждая секунда на счету. И плевать, что помощи ждать неоткуда! Жить всё равно хочется. И до того сильно, что даже страх отступает.
– Ну неужели ты думаешь, будто мы способны отпустить того, чьими стараниями была уничтожена лучшая коллекция магии в истории? – С ухмылкой пояснил «первый».
А мне вдруг… лучшая в империи коллекция солдатиков из глаэйского стекла вспомнилась, и я пришла к выводу, что тоже вот-вот истерить начну. По крайней мере, первые признаки истерики налицо.
– То есть всё-таки месть? – Голос Дантоса прозвучал так ровно, словно… словно мы за утренним чаем беседуем. Или за бокалом вечернего вина.
– Не только, – озвучил очевидное «второй». – Ваша кровь, герцог Кернский.
Дан понятливо ухмыльнулся, «первый» – тоже.
– Ах, ну если кровь… тогда, пожалуй, у меня всё-таки есть вопрос.
– Хочешь спросить, почему твоей семьи не было в списках людей, наделённых особым магическим талантом?
– Как вы догадались?
Оба «старших» расплылись в улыбках, но ответить никто не потрудился. Вместо этого «первый» развернулся и шагнул к одному из арбалетчиков. Лезвие зажатого в его руке кортика блеснуло как-то особенно зловеще.