– С детства его преследует один сон. Навязчивый, бьющий по его авторитету. Он переживает его очень явственно. Но объяснить или как-то интерпретировать, не теряя своего внутреннего статуса, не может. Я ему этот сон рассказала. И рассказала, почему он его видит.
– Почему он завис?
– Трансцендентальный шок. Я говорила ему сразу в разум. И у него не было возможности защититься от моих слов недоверием, критикой, юмором, интерпретациями и другими способами искажения реальности, ухода от неё. Ему пришлось принять эту информацию целостным, неискажённым пакетом, в котором у него нет возможности усомниться или сделать его более съедобным.
– А что за сон?... – открываю я рот.
– Он убьёт тебя в то же мгновение, когда увидит в твоих глазах, что ты в курсе его маленькой тайны.
– Тогда молчи. А почему он не убил тебя?
– Он захочет. Но сейчас ему любопытно – кто я такая, и откуда я в курсе его маленькой тайны. И именно поэтому мы идём на день рождения его белоглазого сына вместе. Я ведь тебе не жена. А там будут только жёны и офицеры, так?
– Так…
– Но у белоглазого есть и свои мотивы встретиться со мной там. Думаю, ты их уловил.
– Да уж!
– Он не так мудр в вопросах власти, как отец, и попробует сыграть свою партию.
– Мы опять идём на убой?
– Каждый день мы сражаемся со своей смертью. Каждую минуту. Но как бы мы её ни боялись, и сколько усилий ни прикладывали к тому, чтобы улизнуть от неё, у смерти есть всего лишь одно мгновение, чтобы прикоснуться к нам. И она его не упустит. Ваша встреча не завтра.
– А ваша?
– А наша уже давно случилась, теперь мы идём с ней, держась за руку.
Мара бросает взгляд на часы.
– Кстати, «завтра» только что настало.
Двенадцать…
Глава 13 - Сказка на ночь
Пытаюсь вырубиться, но словленный бодряк так и не отпускает.