Я укоризненно посмотрела на него.
— Конечно же, я про Эдит. Обманули тогда её, теперь обманули Анну… Подлецы, ничего не скажешь.
— Каждый вертится, как может, — заявила Жонкелия, нагрев на жаровне медовый напиток и разливая его по кружкам.
— Вы их как будто оправдываете, — возмутилась я.
— Не оправдываю, — проворчала она. — Но что с них взять, если они полоумные?
Мы замолчали, глядя на мастеров. Те и правда вели себя, как полоумные.
— Нельзя их развязывать, — сказала я. — Мало ли что они учудят в таком состоянии. Может, позвать доктора Ларка?
— Угу, — согласился Рейвен. — И заодно священника. Изгонять демонов.
— Вряд ли тут виноваты демоны, — засомневалась я.
— А кто? — Рейвен продолжал смотреть на мастеров, которые трепыхались вяло, но упорно, пытаясь избавиться от верёвок.
Никому из них в голову не пришло помочь освободиться другому. Они просто дёргались — тупо, монотонно. И даже не звали на помощь.
— Как странно, — сказала я, помолчав. — Мы только что говорили о них, и вот…
— Это те, кто навредил мельничихе, — подсказал Рейвен.
— Но это стало известно только сегодня ночью, — я не согласилась принимать ещё троих несостоявшихся утопленников на свой счёт. — Может, кто-то нас подслушал?
Мы с Рейвеном посмотрели на Жонкелию, которая как раз собиралась подать нам медовый напиток.
— Вот не надо меня впутывать в свои делишки, — сказала она сварливо, сразу догадавшись о наших подозрениях. — Я и Бриско говорила, и вам говорила — держитесь вы подальше от этого колдовства, целее будете.
— Вылитая ведьма, — сказала я Рейвену.
Тот тактично промолчал, а Жонкелия фыркнула:
— Давайте, обвиняйте во всём слабую женщину!
Она со стуком поставила на стол кружки и объявила: