— Эта версия — правда или особое прикрытие? — внезапно спрашивает она.
Люблю ли я Мэнфи? На моих губах невольно появляется лёгкая улыбка.
— Правда в том, что мы партнёры. Мы в одной лодке, хотим этого или нет. Я не позволю тебе потонуть, но ожидаю от тебя того же, — признаюсь я. — Влюблённый в тебя, я буду менее опасен для Меджнуна, чем если бы он узнал правду о нашем союзе.
— Значит, партнёры, да? — загадочно улыбается Мэнфи, переводя взгляд на содержимое чашки.
— Именно так. Можешь даже сказать своему брату, что контролируешь меня, держишь на поводке, и я — словно твой карманный Лорд. Уверен, ты сумеешь представить наше партнёрство в выгодном свете для Меджнуна, — предлагаю я собеседнице.
Она всё с той же непонятной улыбкой водит пальчиками по краю чашки.
Мэнфи и Меджнун, похоже, не делятся друг с другом всей информацией.
Брат и сестра куда ближе, чем кажется каждому из них.
Если Меджнун узнал о нашей сделке, то либо он допрашивал сестру, либо каким-то образом иначе получил эту информацию.
Мэнфи наверняка сообщила бы мне о допросе.
Следовательно, Меджнун выяснил всё сам, но при этом не наказал свою сестру — не оштрафовал, не ограничил доступ к стеле на будущее, только заставил выполнить её часть сделки.
Всё указывает на то, что братская любовь к Мэнфи для него важнее личной паранойи.
Именно Мэнфи хочет свергнуть Меджнуна с трона, именно она набирает силы, чтобы столкнуть брата с вершины Вавилона.
Меджнун видит многое. Он уже знает достаточно, чтобы запереть сестру в её дворце, как птицу в золотой клетке, и не выпускать оттуда никогда. Но он этого не делает.
— Покажи себя хорошей сестрой, — неожиданно говорю я, возвращая Мэнфи от её размышлений, — скажи, что приручила зверя, которого сможешь использовать в ваших общих интересах.
— Я сама решу, как поступить с этой информацией, — упрямо вскидывает подбородок Мэнфи.
Кажется, мои слова снова задели её за живое. Неужели вся её бравада, это желание младщей сестрёнки выпендриться перед старшим братом? Показать, что она и сама что-то стоит?
Показать ему? Или в первую очередь себе самой? Во втором случае Меджнун запросто может оказаться жертвой её самоутверждения.
Но я им не семейный психолог. Пускай сами разбираются и игрушки в песочнице делят.
— Вот и отлично, — ухмыляюсь я. — В таком случае, если твой брат спросит тебя обо мне в ближайшие дни, будь любезна, скажи, что ничего не знаешь.
ebooksa