Лорд Системы 7

22
18
20
22
24
26
28
30

Но теперь в них прятались сотни игроков.

По моей просьбе Вихор созвал других федератов в Вавилон.

Вместе они сформировали единый караван, официально нанятый «папуасами» через трудовую биржу.

Таким образом, в случае чего все следы вели вглубь степи и к «далёкой фракции каннибалов».

Под покровом ночи, Вихор и остальные кочевники, благодаря подкупленным стражникам, вывезли из города крупный караван, заполненный контрабандными товарами: мясом, тканями и прочим.

Вся группа направилась к Афинам через западные ворота. Мы продолжали движение на запад некоторое время, а затем совершили большой крюк в сторону Спарты.

Ведь никто не должен узнать о нашей авантюре!

Мне не хотелось быть рядом с Меджнуном в момент, когда он узнает о том, что из города ушла его десятая часть!

* * *

Меджнун довольно улыбался, быстро шагая по коридорам своего дворца. Очередное испытание оказалось позади! Да, он немного поспешил, веря в то, что ничто не сможет поколебать его город.

Атака извне?

Это даже не смешно. Стража и гвардия, а также неприступные каменные стены, легко отразят любое нападение.

Кроме того, всегда можно собрать ополчение, а Стервятник будет только рад направить своих чокнутых питомцев на это благое дело.

Ведь если город падёт, то и старик лишится всего, что он сумел достичь.

Да, Стервятник часто увлекается своими играми с «архитекторами», но от него была польза.

Как говорится, держи друзей близко, а врагов — ещё ближе.

Меджнун хорошо усвоил эту пословицу.

Он осознавал опасность разрастающегося культа в стенах Вавилонской Башни, но пока у него была чёрная гвардия, о старике можно было не беспокоиться.

Пока Стервятник не забредёт слишком далеко, его можно использовать. А интриги… они у старого жулика-застройщика в крови. Без них он умер бы со скуки.

Сопровождавший Меджнуна Базальт остановился у дверей зала, где располагалась стела, и привычно встал по стойке «смирно».

Он знал, что его господин предпочитал посещать зал со стелой в одиночестве. «Чтобы хорошенько подумать наедине с самим собой», — всегда говорил Меджнун.