Блеск софитов

22
18
20
22
24
26
28
30

Глава 30

Марго

Исключения редкость. Лицо ангельское,

а характер такой, что черти в аду бога

молят ее в рай забрать лишь бы не к ним.

(с) «Последний храм. Ветер перемен», Арт Богданов.

Стояла в многокилометровой пробке на выезде из города и курила в приоткрытое окошко. Выпустила несколько красивых дымных колец и поймала на себе заинтересованный взгляд водителя черного «Лэнд Ровера», ползущего по крайней левой полосе вровень с моим авто. Парень в солнцезащитных очках-авиаторах перегнулся через пассажирское сидение, опустил боковое стекло и высунулся наружу, не заботясь о том, что может испачкать свою белоснежную майку.

– Научишь? – попросил он, перекрикивая звуки раздававшихся сзади клаксонов.

– Лучше скачай обучающий видос, – посоветовала незнакомцу, в глубине души радуясь, что хоть не автограф потребовал.

– И номерок не дашь? – не сдавался парень, протягивая ко мне обе руки и грозя вывалиться из транспортного средства на раскаленный асфальт.

Подняла тонированное стекло, прячась от несостоявшегося поклонника – я, конечно, страдала от скуки на этой битком набитой трассе, но не настолько, чтобы броситься в подозрительный омут с головой. Включила кондиционер, спасаясь от безжалостной, проникающей не то что под одежду – под кожу, жары, и думала, как буду во всем признаваться отцу. Как непременно наткнусь на нравоучения вкупе с авторитетным «Я же тебе говорил», как буду юлить, избегая острых углов, и оправдывать Серова, к которому успела прикипеть.

Добралась в особняк отца измочаленная, с начинающим стремительно расти градусом раздражения от того, что ремонтники выбрали самый «подходящий» момент, перекрыли две полосы и заставили сотни автолюбителей тащиться со скоростью улиток. Скинула кеды в прихожей и помчалась к вожделенному холодильнику, манившему благами цивилизации в виде умопомрачительной бутылки ледяной «Бон Аквы». Опустошила емкость огромными глотками, не отвлекаясь на несколько пролившихся и спускающихся вниз с подбородка на шею и дальше капель. Блаженно зажмурилась – грядущий разговор теперь не казался таким уж неприятным.

Смерчем взлетела на второй этаж и резко остановилась, увидев ярко-красные лодочки на полу коридора. Ну почему некоторых, в частности Бельскую, жизнь ничему не учит? Позвонить заранее я снова не удосужилась, поэтому подходила к приоткрытой двери на цыпочках, напоминая себе сапера-смертника, не верящего в то, что разминирование пройдет удачно.

– Бл@ть! – не удержала смачного ругательства, заметив на подушке вытравленные краской светло-желтые волосы очередной охотницы за обеспеченным мужчиной.

Златокудрое безобразие с длинными, но слегка полноватыми ногами приподнялось в кровати и воззрилось на меня, хлопая пушистыми ресницами – результатом работы мастера из салона красоты. Отсутствие какой-либо одежды, кроме тонкой полоски стрингов, *[1] ничуть не смущало наглую девицу, возомнившую себя центром Вселенной. Алый бюстгальтер, болтающийся на стуле, как флаг на завоеванной крепости, и вовсе подливал масла в огонь моего гнева.

– Стучаться не научили? – блондинка скривила пухлые губы в притворной обиде, а я отчаянно старалась подавить только усиливающуюся волну недовольства.

– Заканчивай со спектаклем, Инга, и выметайся, – озвучила приказ четко и спокойно настолько, насколько сейчас позволяло мое неуравновешенное состояние.

– Не удовлетворяют, вот ты и бесишься? – самодовольно заключила девушка, затягивая потуже петлю на своей шее.

– Просто не терплю, когда моего отца пытаются использовать в качестве денежного мешка, – сердито отрезала я и сделала то, чего моя фантазия требовала уже битых десять минут: намотала светлые волосы на кулак.

Инга бежала по лестнице, согнувшись, и обещала самые страшные кары на мою голову. Ругалась, как сапожник, не оценив щедро предоставленный мной шанс рассмотреть дубовый паркет и бежевую ковровую дорожку с причудливым орнаментом на полу в прихожей. И будь я чуть впечатлительнее, возможно, хлопнулась бы в обморок от искренности ее проклятий. Но жестокий мир шоу-бизнеса давно заставил нарастить броню и стать глухой к многочисленным оскорблениям, соревновавшимся в изощренности.