Дело рук компьютера (сборник)

И наконец, необходимо было установить, насколько безопасны рассматриваемые модели. Общегалактического стандарта безопасности пока еще нет, но один из законов, действующих на Земле, требует, чтобы модератор предотвращал создание «каких бы то ни было неприятных, вредных или опасных для окружающих предметов или существ». Предполагается, что вмонтированные в модератор предохранители должны обеспечивать эффективное соблюдение этого запрета.

На практике, однако, представления о том, что можно, а чего нельзя, оказываются достаточно неопределенными и расплывчатыми. Даже на лучшей из рассматриваемых моделей, «Роге изобилия», все испытатели смогли изготовить болезнетворные бактерии (см. «Некролог» на внутренней стороне обложки). А наш восьмилетний член комиссии, работая на «Мультимиллиардере», сумел изготовить машину для порки, от которой его родителей, уже полуживых, спасли только чудом, а для себя — костюм из боевой брони, позволивший ему благополучно совершить побег, и такое количество усыпляющего газа, что никто из находившихся в огромном здании ОБЪЕДПОТРЕБГАЛФЕДа не смог подняться на ноги, чтобы отправиться за ним в погоню.

Проверка «Неистощимого» не была доведена до конца. Мы решили прервать ее, когда обнаружилось, что хотя устройство, отсеивающее неосознаваемые образы от осознанных, оставляет желать лучшего у всех проверенных нами машин, у «Неистощимого» оно вообще отсеивает все осознанные образы и свободно пропускает неосознаваемые. Поскольку испытания прекращены, едва ли есть необходимость рассказывать о событиях, которые привели нас к такому выводу.

Однако независимо ни от чего мы считали своим долгом по отношению к членам Объединения Потребителей выяснить, подтверждается или опровергается фактами некое из ряда вон выходящее качество, сформулированное в самом названии модели «Неистощимый». Перемена адреса редакции (см. ниже), отмеченная на внутренней стороне обложки, в значительной мере явилась следствием нашего упорства в разрешении именно этой проблемы.

Мы решили дать машине задание начать производство чего-нибудь, потребляемого любой семьей в больших количествах, и не прерывать работу машины, пока она не остановится сама. Сперва выбор пал на бумажные носовые платки, но уязвимость этой модели к воздействию неосознаваемых ассоциаций привела к тому, что платки изготовлялись уже использованными, и вмешалось Управление Общественного Здравоохранения Большого Нью-Йорка.

Затем была высказана мысль, что предметом, наиболее потребляемым в любой семье, являются деньги. Попытаться изготовлять именно деньги, а не что-либо другое было особенно целесообразно еще и потому, что изготовление общегалактических денежных знаков при помощи исполнителя желаний приравнивается законом к их подделке, и если бы модератор машины допустил совершение с ее помощью противозаконного действия, нам пришлось бы поставить членов нашего Объединения в известность о том, что и покупка таковой является нарушением закона.

Как это ни прискорбно, но мы вынуждены сообщить потребителям, что «Неистощимый», когда его подвергли такой проверке, работал (и продолжает работать) великолепно. Наши подсчеты показывают, что двенадцатикилограммовый заряд технеция в испытываемой машине израсходуется только тогда, когда груда банкнотов, похоронившая под собой наше прежнее административное здание, достигнет высоты примерно в триста двадцать метров (если только не поднимется сильный ветер); таким образом, машина не является «неистощимой» в строгом смысле слова, однако утешительного в этом мало. (Кстати: просим любого, кто увидит унесенные ветром банкноты, передать их до первого числа следующего месяца в контору нашего адвоката.)

Не рекомендуем!!!

От работников прокуратуры нашего сверхокруга нам стало известно: предпринято расследование, имеющее целью установить, откуда на рынок попадают «Неистощимые». Как уже выяснилось, они поступают к нам с мобильного космического завода, висящего в межгалактическом пространстве, примерно в тысяче парсеков от нашей галактики по направлению к туманности Андромеды. Меры, принимаемые властями, основаны на предположении, что в этом случае мы имеем дело с диверсионной акцией со стороны господствующей цивилизации туманности М-31. Модель вполне соответствует физическим характеристикам ее создателей: им, должно быть, очень удобно сидеть под углом тридцать пять градусов, глаза и руки есть у них как на верхней, так и на нижней части тела, и все они очень большого роста, что позволяет им и управлять машиной одновременно с двух концов, и брать с ее верха готовую продукцию; а дышать, как известно, они предпочитают смесью из хлора, йода, неона и аргона.

Ни в коем случае, повторяем: НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не покупайте эту машину! Не говоря уже о том, что она способна нарушать закон (например, подделывать денежные знаки), мы считаем, что управлять ею может только андромедец. Если кто-нибудь, кого вы встретите, утверждает, что не испытывает в управлении «Неистощимым» никаких трудностей, немедленно сообщите о нем в ближайшее отделение Общегалактического Бюро Расследований. По всей вероятности, это андромедский шпион.

Джон Браннер

«Бессердечный безумец»

— Доброе утро, доктор! — поздоровалась с вошедшим в вестибюль поликлиники молодая хорошенькая регистраторша.

— Доброе утро, милая! — прогудел в ответ доктор Каспер Мински, широкими шагами направляясь к своему кабинету.

Лицо его расплылось в улыбке настолько широкой, что в густых дебрях седой бороды будто разверзлась внушительных размеров пещера. Утро действительно было добрым, в чистом голубом небе светило яркое солнце, а предрассветный дождь, организованный на часок бюро погоды, наполнил воздух восхитительной свежестью.

Доктор и не предполагал, что две минуты спустя его настроение в корне изменится.

Он окинул взглядом кабинет — все в полном порядке. Настенные часы-календарь показывали точное время и число: 08.53, 12.06.2012. Машины-уборщики сделали свою работу вовремя: на сложном оборудовании кабинета, упрятанном в блестящие яркие ящики, ни пылинки. Техника была самой современной: пульт для диагностирования, сообщавший доктору все необходимое о состоянии здоровья пациента, для чего в кресло пациента были вмонтированы многочисленные детекторы; библиотечный компьютер, дающий доступ ко всем, даже самым новейшим, материалам по медицине; радиофоны, видеоэкраны и телефакс.

По инструкции машины-уборщики никогда не трогали его личные вещи и собранные в двадцати разных странах сувениры, свидетели его вот уже пятидесятилетней деятельности: украшения, безделушки, примитивные медицинские инструменты, искусно выполненные из кости и камня…

Строго говоря, по законам поликлиники он не имел права хранить в кабинете личную коллекцию. Но был слишком стар — как-никак семьдесят пять — и считал, что может сделать себе кое-какие мелкие поблажки.

Довольный тем, что в глаза не лупит солнце, а монорельс прибыл точно по расписанию и до встречи с первым пациентом есть несколько минут, доктор заказал чашечку кофе, мигом появившуюся из отсека обслуживания, а потом включил телефакс и запрограммировал его на «последние известия». Из щели на выходе прибора сразу поползла бумажная лента с новостями со всех концов Земли, с Марса, с орбитальной станции на Венере, с колоний на астероидах, даже с лун далекого Юпитера. Потягивая кофе, доктор начал просматривать текст.

И сразу перестал видеть мир в розовом свете.