Три года

― Не знаю, как ты выжил, — шепчу я, мое сердце разрывается.

Он грустно улыбается.

— Я думал о тебе. И как сильно я любил тебя. И как, когда наконец выйду на свободу, я собирался убить всех чертовых братьев-цыган за то, что они с нами сделали.

Я резко вдыхаю.

— И что случилось?

Он пожимает плечами.

— Я заставил их поверить, что мне промыли мозги. Что я был одним из них. Я сделал татуировки, ездил на мотоцикле, я, — он болезненно колеблется, — убил достаточно людей, чтобы доказать, что я достоин их.

Я с тревогой смотрю на дверь, когда раздаются новые выстрелы, на этот раз ближе.

— Если бы ты знала, что я сделал… — срывается он.

— Стоп, — говорю я. — Я убила четырех твоих братьев. Знаю, что значит необходимость кого-то убить. Но я в замешательстве. Ты говоришь, что отсутствовал три года, Джейс. Почему бы не убить их? Зачем занимать свое место сына Дорнана?

Он стиснул зубы.

— Однажды я чуть не убил их всех. Но потом я встретил человека, который предложил мне помочь подарить им что-то похуже смерти.

Мои брови взлетают вверх в предвкушении и недоверии.

— Джулс, — говорит он. ― Я работаю с управлением по борьбе с наркотиками. И могу сказать, что они чертовски разозлены тем, что появилась какая-то девушка и начала убивать братьев-цыган, разрушая их грандиозное дело.

Я тяжело сглатываю. Конечно. Знала, что должна быть причина, по которой он так хотел остаться в клубе после всего, что произошло. Облегчение разливается по моим конечностям, присоединяясь к панике и страху, которые уже там присутствуют.

— Джейсон! ― слышу рев голоса издалека, чтобы мы могли еще провести несколько мгновений вместе.

— Господи, — говорит Джейс. — Джулс, обещаю, сегодня вечером мы уйдем отсюда. Но сначала мне нужно заставить Дорнана поверить, что я на его стороне. Я должен причинить тебе боль. Ты понимаешь?

Я взволнованно киваю.

Он отводит кулак назад и держит его там.

— Черт, — бормочет он, опуская руку. — Я не могу причинить тебе вред!