Этот мужчина

22
18
20
22
24
26
28
30

— Пока, Ава. — Она полностью занята устранением замятой бумаги и меня замечает. Эта девушка — сущее бедствие.

Выхожу на майское солнце и направляюсь к машине. В пятницу в середине утра жуткие пробки, но как только я выезжаю из города, дорога становится довольно свободной. Крыша опущена, компанию мне составляет Адель, и сегодня пятница. Небольшая поездка за город — прекрасное завершение рабочей недели.

***

Навигатор приказывает мне свернуть с шоссе на небольшую дорогу, и вскоре я оказываюсь перед самыми большими воротами, которые когда-либо видела. Золотая табличка на колонне гласит: «Поместье».

Черт возьми! Сняв солнцезащитные очки, я смотрю за ворота на гравийную дорожку, которая, кажется, тянется на многие мили. Никаких признаков дома, только усаженная деревьями дорога, конца которой не видно. Выбираюсь из машины и подхожу к воротам, слегка их раскачиваю, но они не двигаются с места. Несколько секунд стою, не зная, что делать.

— Вам нужно нажать кнопку интеркома.

Я чуть не выпрыгиваю из кожи, услышав низкий рокочущий голос, который доносится словно из ниоткуда. Оглядываюсь вокруг, но я определенно одна.

— Эй?

— Вот здесь.

Делаю полный разворот на три шестьдесят градусов и дальше по аллее вижу интерком. Я его пропустила. Подбегаю к нему и нажимаю на кнопку.

— Ава О’Ши, «Рококо Юнион».

— Я знаю.

Знает? Откуда? Я оглядываюсь и замечаю камеру, установленную на воротах, а затем тишину и покой нарушает звук движущегося металла. Ворота начинают открываться.

— Подождите, — бурчу, пока бегу обратно к машине.

Запрыгиваю в «мини» и, когда ворота распахиваются, трогаюсь вперед, все время думая, как же мне вытащить стакан портвейна и сигару, которые, совершенно очевидно, застряли в заднице этого несчастного придурка. С каждой минутой я все меньше жду этой встречи. Шикарные загородные особняки и их хозяева не входят в мою компетенцию.

Как только ворота открываются полностью, я проезжаю и продолжаю двигаться по обсаженной деревьями гравийной дорожке. Если учесть, что старинные вязы растут по обе стороны дороги через равные промежутки, можно подумать, что они располагаются так, чтобы скрыть то, что лежит за ними. Проехав около мили под навесом из деревьев, я въезжаю в идеально круглый двор. Сняв солнцезащитные очки, смотрю на огромный дом, который возвышается в центре и притягивает внимание. Он великолепен, но я начинаю еще сильней волноваться. Мой энтузиазм по поводу этого назначения с каждой минутой все больше угасает.

Черные двери, украшенные изысканными золотыми вставками, обрамлены четырьмя огромными эркерами с колоннами из резного камня. Гигантские известняковые блоки с пышными лавровыми деревьями, обрамляющими фасад, составляют основу особняка. Довершает зрелище фонтан с подсветкой в центре двора. Все это очень величественно.

Останавливаюсь, глушу мотор и на ощупь открываю дверцу. Выбравшись из машины, держусь за верхнюю часть дверцы, смотрю на внушительное здание и сразу же думаю, что это, должно быть, ошибка. Место находится в удивительном состоянии.

Лужайки зеленее зелени, дом выглядит так, будто его каждый день чистят, и даже гравий выглядит так, словно его пылесосят. Если дом снаружи такой, то не могу представить, над чем нужно поработать внутри. Посмотрев на дюжины окон, вижу за ними шикарные шторы. Меня так и подмывает позвонить Патрику и проверить, правильно ли я записала адрес, но на воротах было написано «Поместье». И этот несчастный придурок на другом конце интеркома явно меня ждал.

Пока я обдумываю свой следующий шаг, двери открываются, являя самого большого чернокожего мужчину, которого я когда-либо видела. Он неторопливо спускается по ступенькам. При виде него я физически вздрагиваю, слегка отступая назад. На нем черный костюм — сшитый на заказ, потому что он не обычного размера, — черная рубашка и черный галстук. Его бритая голова выглядит так, будто ее отполировали до блеска, а темные очки скрывают лицо. Если бы я могла построить мысленный образ того, кого ожидала бы увидеть выходящим из этих дверей, он, безусловно, не был бы этим человеком. Мужчина выглядит как гора, и я понимаю, что стою и таращусь на него. Вдруг начинаю волноваться, что оказалась в каком-то центре управления мафией, и роюсь в памяти, пытаясь вспомнить, положила ли в сумку устройство подачи сигнала об угрозе нападения.