Сумеречный пет

Пробуждение было бурным. Даже чересчур. Сначала вблизи громыхнуло, а потом сверкнуло фиолетовой вспышкой. Мозг усиленно скрипел нейронами, пытаясь разобраться, что же тут происходит. Так, мантикора, с недоумением пытающаяся вылизать окружавший меня прозрачный кокон, фейра, спешно кастующий какое-то боевое заклинание, топот со стороны коридора. Голова постепенно приходила в порядок.

Кора вернулась, довольно быстро. Видимо, совсем не отдыхала и, выполнив мое поручение, пустилась в обратный путь. Хло расценил ворвавшегося в комнату пета как врага и колданул на меня защитный кокон от урона. Его я понять могу, характер у фейры хоть и нордический, но и он не железный, а тут нечто сносит напрочь дверь.

– Хло, стой. Это друг!

Бодигард недоверчиво посмотрел на качающийся в воздухе скорпионий хвост, но руки опустил. Тут подоспела подмога в лице полуголого Борга с секирой и заспанного Глостера с арбалетом. Оценив ситуацию, мастер-лучник хмыкнул, а Крушиголов недоуменно переводил взгляд с меня на мантикору, с мантикоры на Хло. И тут подошла тяжелая артиллерия.

– В моем заведении двери крушить нельзя!

– Все в порядке, легкое недопонимание, – предусмотрительно полез я в мешок.

– Недопонимание у них! – голос Пейте звучал подобно сигналу воздушной тревоги. – А чинить кто будет?!

– Вот, за ущерб и причиненное беспокойство, – передал я ей золото.

– Маловато, – слукавила Громогласная, но тон понизила. – И это, у нас тут с животными нельзя.

– Всего на несколько дней, – вновь перекочевало золото в загребущую лапу владелицы.

– Ну, если только на несколько дней, – осчастливила Пейте нас своим уходом.

– А ничего хозяйка, – хмыкнул Глостер. Но тут же поправился. – Для женщины, естественно.

– Героиня явно не твоего романа, – сразу осадил его я. – По весовой категории не потянешь. И вряд ли ей понравится, когда столовые приборы начнут пропадать.

Глостер фыркнул и отправился к себе в комнату. У меня первый раз внутри кольнуло нехорошее чувство, что я обидел мастера-лучника. Не от хорошей жизни он стал таким. С другой стороны, у каждого из нас есть выбор. Я после своего заточения не превратился же в законченного пессимиста с пышным букетом неврастений. Работать надо над собой, работать.

– Крил, я пойду, раз все в порядке? – спросил Борг.

– Да, извини, что разбудили. Будь добр, дверь еще на место поставь.

Я подождал, когда гно уйдет, и сел на кровать. Напряжение в комнате висело колоссальное, хоть двуручным мечом режь. Хло стоял все в том же положении, в котором я застал его, проснувшись, а мантикора и не пыталась скрыть свое недовольство, воинственно подняв жало. Да, в подростковых фантазиях были сцены, когда пара красивых девушек соперничает между собой за мое внимание. Но фейра и мантикора.... Это уже цирк с конями.

– Так, голуби мои сизые, уясните раз и навсегда, чтобы больше никогда не возвращаться к этому вопросу. Кора, это Хло, он мой друг. Действительно друг, наверное, единственный здесь. Он за меня и в огонь, и в воду, и, как выяснилось, в Забанаак. Теперь ты, Хло. Это Кора, она же мантикора, дитя Искры, за которую я несу ответственность. Теперь она полноценный член отряда, и с этим придется смириться. А теперь пожмите друг другу руки, то есть лапы.

Мантикора нехотя повернулась к фейре, чуть помедлила, но все же с королевским снисхождением протянула лапу. Хло подошел и неуверенно коснулся подушечек. Думаю, топор войны еще не окончательно зарыт, но первый шаг к этому сделан.

– Все, а теперь спать...