Это наш дом

— А действительно, — задумчиво покивала Кэргынавыт. — Хорошо, сейчас подготовлю большой станнер, его залпа хватит, чтобы усыпить всю эту деревню. Луч настрою таким образом, чтобы миновать плаху, нам девочки в сознании нужны.

— Только быстрее! — поторопил ее Витька. — Там какой-то здоровенный мужик железные жезлы в жаровне накалил и идет с ними к бедняжкам. Не знаю, что он делать собрался, но лучше не допускать этого!

— Поняла, — отозвалась эскимоска и активировала станнер. — Готово! Начинаю.

Фалариэль с молчаливым ужасом взирала на приближающегося палача с раскаленным жезлом в руках и понимала, что сейчас с ней случится что-то очень страшное. Понятно, что молчать она сможет недолго и вскоре заорет так, что голос сорвет. Эльфийка покосилась на привязанную на соседнем станке Рхаргу. Та в ответ оскалилась и беззвучно прошептала: «Терпи и молчи!». Но Фалариэль понимала, что не сможет смолчать, не выдержит того, что с ней собираются сделать. Поняла это и орка, поскольку закатила глаза и продолжила ждать приближения палача. Она-то все выдержит, не позволит этим скотам подумать, что Рхарга слабая! Умирать придется долго, орка видела, что им с подругой уготовили, и все пыталась понять, за что с ними так.

Ну что такого страшного они сделали? Всего лишь подружились, не обращая внимания на вражду своих народов! Но это оказалось в глазах и эльфов, и орков настолько страшным преступлением, что за ренегатками целенаправленно охотились три года, нашли их в далеком северном Рангайне, похитили и тайно привезли сюда, чтобы казнить в назидание другим.

Палач подошел совсем близко, Фалариэль показалось, что она уже чувствует жар проклятого жезла, который вот-вот начнет терзать ее тело, и не сдержала нескольких слезинок, скатившихся из широко распахнутых глаз.

«Великая богиня! — мысленно взмолилась эльфийка. — Великая Мать всего сущего! Позволь мне умереть без боли! Избавь от мук!»

В этот момент произошло что-то странное, что действительно можно было бы принять за вмешательство богини. Орки и эльфы вокруг помоста вдруг начали опускаться на землю и засыпать. Палач тоже заметил это и ошарашено завертел головой, пытаясь понять, что происходит. Вскоре спали все, кроме него и приговоренных.

А затем с неба со свистом рухнул на площадь то ли дракон, то ли еще что-то — отливающий синеватым, потусторонним свечением объемный ромб с какими-то незнакомыми буквами на боку назвать драконом было никак нельзя. Он выпустил суставчатые лапы, похожие на паучьи, и опустился на них, слегка покачнувшись. В то же мгновение в его боку, прямо напротив помоста, открылось отверстие, из которого вниз опустилась лестница. На ее верхней ступеньке показался совсем еще молодой человеческий парень с железной загогулиной в руках, на ее краю светился синим большой кристалл. Ого, действующий магический жезл! Очень большая редкость. Так это, получается, не дракон, а летающая колесница? Никогда про такую не слышали! Маги в Рангайне летали на совсем других, действительно выглядящих колесницами или роскошными каретами, разве что без тягловых ранганов. Привязанные девушки переглянулись, в их глазах появилась робкая надежда на спасение. Это что же получается, их отчаянные молитвы были услышаны кем-то сильным⁈ Разве такое бывает?..

Палач сразу понял, что неизвестные прилетели лишить его жертв, он разъяренно зарычал, выхватил кинжал и ринулся к Фалариэль, решив хотя бы зарезать приговоренных, раз уж апофеоза карьеры его лишили. Но не успел, парень, прилетевший на колеснице, вскрикнул и поднял свой магический жезл, с кончика которого сорвался сгусток белого пламени, как бы не первородного. Этот огонь прожег дыру в груди палача и сбросил его с помоста. Затем незнакомец быстро сбежал вниз по лестнице, буквально взлетел на помост, достал нож и принялся перерезать веревки, удерживающие Фалариэль и Рхаргу.

— Я освобождать вас… — на ломаном торговом языке сказал он. — Вы лететь со мной… Я обещать, что все будет хорошо… Я давать слово и клятву…

— Ну что, подруга, соглашаемся? — спросила орка, выбираясь из станка и ища какую-нибудь тряпку, чтобы прикрыться.

— А что еще делать? — пожала плечами эльфийка, не обращая внимания на собственную наготу, только отметив взгляд незнакомца, обращенный на ее пах, что ее после трех лет работы уличной шлюхой совсем не смутило. — Здесь оставаться, что ли? Эти проснутся и снова за нас примутся. Мы же ренегатки! И брось ты одежку искать, не до нее сейчас. Пошли скорее, пока жрецы не очнулись, вон они, уже шевелятся.

Действительно, старший эльфийский жрец и орочья шаманка дергались, явно пытаясь снять с себя наведенный сон. Фалариэль дотронулась до плеча незнакомца и показала на них.

— Идти быстрее… — встревожился он. — Идти…

И поспешил спрыгнуть с помоста, бросившись к своей колеснице. Девушки последовали за ним, оставаться здесь, невзирая на страх перед неизвестностью, им совсем не хотелось. Поднявшись по крутой лесенке, они оказались в крохотном помещении. Дверь за спинами задвинулась, и на их плечи тут же навалилась тяжесть. Видимо, колесница взлетела.

— Идти сюда… — парень показал на отъехавшую в сторону круглую, как в хоббитской норе, дверь.

Подругам пришлось наклониться, чтобы войти, особенно высокой и массивной Рхарге. Они оказались в тесной комнатке, у стены которой стоял стол. В дальнем конце виднелось еще одно помещение, в котором возле странных штук сидели две обнаженные человеческие девушки, но при этом одна напоминала эльфийку, а вторая очень высокую гному. Они помахали спасенным руками и ясно улыбнулись, давая понять, что не хотят зла. Но это Фалариэль и Рхарга и так поняли, не стали бы иначе их спасать.

— Идти сюда, — показал на два кресла у стены парень. — Садиться… Надеть обруч на голова… После понимать наш язык…

Подруги переглянулись — ого, обучающий артефакт! О таких только легенды рассказывали. А у этих он есть. Хотя ничего удивительного, раз они на колеснице летают. Спорить эльфийка с оркой не стали, послушно сели и надели на головы обручи. В то же мгновение обе уснули.