– …и узнал, что вы учите этикет, манеры и даже танцы. Узнал, что раньше Мары часто бывали при дворе и были потрясающими советниками, если это было необходимым. Но почему тогда ты, Агата, так плохо танцуешь?
Я специально наступаю партнёру на ногу, Аарон делает ошибку и едва заметно сбивается с такта.
– В глаза, Агата. – Я опять возвращаю взгляд к его зелёным глазам. К моему удивлению, он не улыбается, а большую часть времени остаётся серьёзен.
Но не я одна в ловушке до конца этой мелодии, он вместе со мной. Я сильнее обхватываю его ладонь, расслабляюсь, позволяя ему целиком и полностью вести меня в танце, но Аарон чувствует, что неспроста стало идти легче лёгкого, и в его глазах, в которые я теперь смотрю не отрываясь, – сомнение.
– Ты врёшь.
Этой фразы хватает, чтобы по его маске пошла тонкая трещина. Он почти сразу берёт себя в руки, но Ирина всегда мне говорила, чтобы я забрасывала наживку абстрактно, намёками. И так можно вытащить куда большую правду, чем рассчитывал изначально.
– О чём ты?
– Ты знаешь о Марах больше, чем говоришь.
– Конечно, – расслабляется он. – Я же прочитал ту книгу.
– Ты давно знаешь.
Он не отвечает.
– Что тебя так интересует? – не отступаю я, а его зрачок сужается.
Он сильнее прижимает меня к себе, а его движения уже не столь плавные. Аарон пытается взять себя в руки, но ему это удаётся не сразу. На его лицо медленно возвращается улыбка, но глаз она не касается, и я сразу понимаю, что она фальшивая.
– Твои способности. Мне было интересно, как на самом деле выглядят нити жизни. Теперь я знаю.
Хорошая полуправда, но всё ещё лишь половина. Будь всё именно так, он бы не упирался так долго.
– Почему из всех Мар подняли именно меня?
– Даниил с самого начала хотел поднять тебя, поэтому целенаправленно искал твою могилу.
– Ты никак не участвовал в его выборе?
Теперь улыбка настоящая, но мрачная, он приподнимает мою руку, заставляя меня повернуться и прижаться к нему спиной. Ловко уходит от ответа, сбивая мою мысль, когда проводит ладонью по моему плечу вниз и по предплечью. Чувствуя тепло его груди, я заворожённо слежу, как мягко двигаются его пальцы по моей коже. Он делает это настолько чувственно, что я едва слышу музыку за гулом в ушах, этот момент кажется мне слишком интимным для нас, и с губ срывается судорожный вздох. Когда мы возвращаемся в основную позицию, я с трудом вспоминаю о своём вопросе.