– Сумерла проснулась. Веле пришлось притвориться Мораной.
Я останавливаю Ясну, когда она намеревается рвануть к Веле на помощь.
– Выведи Валада и Алию! Без тебя им не уйти!
– Я не оставлю…
– Этим займусь я! Не выведешь их – весь риск Велы бесполезен!
Принимаю заминку как согласие и устремляюсь обратно по туннелю. У меня вырывается вздох при появлении Велы в другом конце. Она двигается невыносимо медленно и всё же жива. Это приносит небывалое облегчение, но оно быстро сменяется леденящим ужасом, когда землетрясение бросает Велу на стену, а позади той сразу возникает Сумерла. Предупреждающий крик застревает в моём горле, а Мара поднимается на ноги и больше не предпринимает попыток к бегству. Она стоит смирно, пока хозяйка этих земель что-то ей шепчет. И только напряжённый взгляд и до белизны стиснутые пальцы вокруг рукояти кинжала выдают непокорность Мары.
Я неуверенно замираю в пяти метрах от них, осознавая проблему. В руке Сумерлы все три нити жизни Велы. Я никогда их не видел, но не сомневаюсь в том, что это именно они. И тем более я знаю, что произойдёт, если царица решит натянуть их сильнее.
– Отпусти её, – говорю я, пока каждая мышца напряжена, чтобы не пропустить удачный момент для удара.
– Отпущу, – неожиданно соглашается Сумерла. – Если ты пойдёшь со мной.
– Я согласен, – мне не нужна даже секунда, чтобы принять это решение.
Вела отвечает мне разочарованным взглядом, и будь мы в другой ситуации, я бы усмехнулся. Наверняка сейчас она думает, что я полнейший идиот.
– Почему? – сладко интересуется Сумерла.
– Потому что я сам выбрал её и обещал защищать, – и опять я не думаю. Это просто выходит само, каждое слово идеально верное и точно подходящее к моим чувствам.
Дрожь проходит по позвоночнику, заставляя нервно дёрнуть плечом.
– Морана и моего сына заставила так говорить! – шипит Сумерла, а я с недоумением перевожу взгляд на неё. – Привела его через два года после нашего расставания, говоря, что он сам не хочет возвращаться к нам. И он сказал такую же гадость! Это всё гнусная тень Мораны, которую он носит как плащ! Он говорил, что она его защищает, но это Морана вложила ему в голову эту проклятую мысль!
Царица вопит. Я слушаю её вполуха, не понимая, почему она говорит о своём сыне, но мне сейчас не до этого. Я просто цепляюсь за слова, за то, что больше всего выводит её из себя.
– Я пойду с тобой и сниму плащ.
– Не смей, – натянуто приказывает Вела, но я не поворачиваю головы в её сторону.