Золото в тёмной ночи

Так появились на земле четыре Первых Короля,

Разошлись они, Континент наш поделя.

Время покоя пройдёт, но тайну не забудет никто,

И семь кораблей света придут туда, где темно.

Дарен и я одновременно переглядываемся, не зная, что и думать. Хотя в голове сразу всплывают воспоминания о кораблях Каидана. Но я не успеваю об этом поразмыслить, как девочка вновь припоминает что-то новое.

Но лишь один из братьев всех молча защищал.

Битву он эту своим потомкам завещал.

Знают ли, что за границей общий враг ждёт?

Но где-то лишний ребёнок родится, и удача умрёт.

Я не выдерживаю и, ускорив шаг, преграждаю путь семье с девочкой. Малышка сразу обрывает свой рассказ.

– Извините, но что это за стихи?

Мать девочки бросает на меня заинтересованный взгляд, который тут же сменяется насторожённым, когда она замечает закреплённые на моей пояснице клинки. Я стараюсь придать лицу как можно более дружелюбное выражение, держа руки на виду, чтобы они поняли: у меня нет плохих намерений.

– Это отрывки из книги «Описание» Сайласа Эгеланна. Вы… не читали? – В голосе женщины сквозит сильное удивление. Я качаю головой, и она продолжает: – Это сборник с рассказами в стихотворной форме об истории Континента, о четырёх странах и Чёрной Зиме. Вначале кажется, что автор описывает древние события, но говорят, что он был… не совсем в своём уме, потому что многие фрагменты идут вразнобой, а большинство отрывков не имеют никакого смысла. На слух как набор красивых слов, временами в рифму, временами нет. Нашей дочери просто нравится звучание строк, она их вызубрила наизусть, и как мы ни пытаемся её отучить – ничего не получается, – в улыбке матери сквозит сожаление, напополам со смущением.

– Прочество, – с умным видом вдруг выдаёт девочка.

– Что? – удивляюсь я, переводя взгляд на ребёнка.

– Ну, прочество. О том, что будет потом. Может, даже завтра!

– Пророчество, – натянуто улыбаясь, поправляет дочку мать. – Ходили слухи, что непонятные части этих текстов – это предсказание будущего. Но книгу написали спустя два века после разделения Континента на четыре государства. С тех пор прошло уже много сотен лет, и ничего не случилось, так что никто давно не воспринимает эту книжку иначе, чем стишки для детей.

Дарен берёт меня под локоть и мягко тянет за собой в сторону. Тогда я замечаю, что родители чувствуют себя некомфортно от моих расспросов и того, что я преградила им дорогу. Многие прохожие начали на нас оборачиваться, потому что мы мешаем движению потока людей. Я извиняюсь и желаю семье хорошего праздника. Выждав некоторое время, чтобы они не решили, что я за ними слежу, мы возобновляем путь, вливаясь в толпу путешественников.

– Ты что-нибудь слышал об этой книге? – спрашиваю я Дарена.

– Вообще, да. И вроде даже помню ещё кусок. Хотя непонятно, о чём идёт речь. Там были строки…