— Посвети-ка немного мне какой головешечкой!
Бориска что-то вроде начал понимать и выхватил из костра длинную сосновую ветку.
— О! Сияние!
Через пару минут стол превратился в не совсем аккуратную шахматную доску.
— Напоминаю — играем в шашки! Тащи, славный мой Бориска, все пустые рюмки с того стола сюда! Расставляй!
На жиденький радостный смех Бориски к забаве начали подтягиваться от костра иностранцы.
— Разливать буду я сам, а ты готовь претендентов на шашечную корону.
«Черными» стали рюмки, наполненные густым брусничным самогоном, а в «белых» блестело традиционно прозрачное хлебное вино.
— Кто знает правила сей игры?
К столу шагнул еще более молчаливый, чем обычно, швед.
— Извини, все время позабываю, как тебя зовут. Как?
— Густаффсон.
— Поехали.
Случилось так, что за три минуты с момента стартового свистка изумленный Густаффсон вчистую обыграл Глеба. Он съел, то есть выпил, почти все его шашки-рюмки и стоял у стола в позе триумфатора.
Глеб же сокрушался, хватаясь за голову.
— Ах, как же так! Ах, это же надо же!.. Меня, такого знатока, и вдруг…
И подмигнул заметно только для одного Бориски.
— Я опечален! Не быть мне сегодня чемпионом! Кто хочет отомстить, кто способен разбить коварного шведа?
И снова, расставив рюмки по правильным клеточкам, наполнил их разноцветными напитками до краев.
Желающие не стали драться за право, но с гоготом и бодрым смехом выстроились в очередь.