― Сядь на кушетку, ― прохрипел он, сам устраиваясь спиной на подушках, но лежал практически на боку, из‐за раны.
Господи, кто его создал таким красивым? Разве это законно?
Я сглотнула вязкую слюну, и кивнув, присела на кушетку. Странное чувство, словно я перед начальством сижу и оправдываюсь за то, что не смогла спасти пострадавшего. А ведь я здесь нахожусь не по своей воле, и передо мной вовсе не начальник и даже не глав врач. Да уж, представить не могла, что когда‐то окажусь в подобной ситуации. Складывается впечатление, что я попала в кино.
― Ты нервничаешь.
― Вы за этим меня позвали?
― Тебя ничего не смущает в данной ситуации?
А отвечать на вопросы он не умеет. Не удивительно. Бандит же.
― Смущает только то, что я здесь нахожусь против своей воли.
― Ну прости, малышка. Так надо. Иначе я могу сдохнуть.
― Мне какое до вас дело? Вы бандит, включайте мозг и решайте свои проблемы сами!
― Ты слишком дерзкая для своего положения. Может попросить Пашу заклеить тебе рот?
― Теперь понятно, почему Павел такой ублюдок. Вы поручаете ему грязные делишки.
― Не заговаривайся, Нина! Ну и имя…
― Можно подумать у вас лучше, ― обиженно произнесла я, отвернувшись. ― И вообще, какого хрена вы разговариваете? На вас что, все как на собаке?
― Как на верблюде. Ты скажи, сколько мне здесь валяться?
― Сколько угодно. Хоть сгниете, мне все равно, ― я врала, я не была такой жестокой, но любезничать с наглым напыщенным бандитом я не желала.
― А теперь серьезное.
Он что, не поверил?
― Две недели отлежаться надо.
― Это много.