Царевна для Ворона

22
18
20
22
24
26
28
30

Зверем бросился на кровать, приближаясь ко мне на вытянутых руках, и, буквально нависнув сверху, гневно прошипел в лицо:

— Я приказал тебе лечь!

— А я нарушила приказ. Потому, что я так не хочу.

— Ты действительно идиотка, — резко подхватил меня под колени и уронил на спину, цепляя жесткими пальцами тонкие тесемки белья, то ли сдвигая его в сторону, то ли намереваясь порвать. — Мне плевать на твои желания, царица.

— Но не плевать на свои.

Сглотнула вязкую слюну, глядя прямо в черные от гнева глаза, замечая, как судорожно его взгляд скачет по моему замершему от испуга лицу, и, воспользовавшись положением, протянула ладони к мужским плечам.

Касаться его голой кожи было невыносимо странно. Меня сжирало незнание, нестабильность и угроза, которыми от него веяло за версту. Но лежать и позволять ему все, даже не попытавшись, было еще нетерпимее. Я бы откусила себе пальцы, если бы сейчас послушно легла и отдала свое тело на растерзание.

Это противоречило мне. Это была бы не я.

— Что ты делаешь? — спросил и опустил взгляд, прикрывая его чернотой густых ресниц, рассматривая мою грудь в откровенном наряде.

— Ничего… Ничего плохого, кроме того, что хочу разделить с мужем ложе.

— Хочу? — усмехнулся и ладонью накрыл мое бедро, ныряя рукой ниже, к ягодице, что совершенно не скрывалась под тканью. — Я не ослышался?

— Нет. Я так и сказала.

Вдохнула и вершинками груди не нарочно прижалась к мужчине, тут же выдыхая и пряча это едва уловимое движение.

Но он заметил. Почувствовал, как дрогнуло мое тело от этого касания, и ядовито улыбнулся, откидываясь на шелковые подушки.

— Раз уж таково твое желание, я проявлю милость. Приступай и помни: если мне станет скучно, — глаза блеснули раскаленным гневом, — я сделаю все, чтобы к утру ты молила о пощаде, захлебываясь в слезах, Альба.

Глава 9

«Оседлай его», — крутились в голове слова старушки, подталкивая к действиям.

Все, что я знала про седла, касалось исключительно лошадей, и борясь с собственным смятением, я заставила сердце стучать спокойнее, перебрасывая ногу через мужские бедра, занимая главенствующую позицию.

Как ему это удается?!

Расслабленный с виду, смотрит на меня снизу вверх. Лицо полно триумфа, будто это я у его ног и прощу пощады. Крепкие руки напряжены, на них видны канаты мышц, что бугрятся под бронзовой кожей, позволяя тусклому свету камина вырисовывать тени на его теле.