— Как утилизируете? — я натурально пришёл в ужас, услышав это.
— А что с ними делать? Мы не съедим, помощники тоже. Продать нельзя, они уже не в товарном виде.
— Я знаю, что делать… есть у меня едоки, поэтому ничего не выбрасывайте!
Договорившись с ними, вернулся к своим. Рыжие, Татьяна и даже Ирина с Ксенией и Лилией, ходили по подиуму как модели. Однако они научились весьма быстро, но Юдашковичу всё что-то не нравилось, и он много ворчал.
Далее началась примерка нарядов. Модельер с помощниками уже посмотрели на всех девушек и определились, кто что наденет. Меня пригласили за всем этим понаблюдать и дать свои оценки. Но я, честно говоря, просто уснул…
— Саш! Просыпайся уже. Мы ужинать идём, Саш! — меня трясли за плечи, и первое, что я увидел, открыв глаза, это грудь Кати, едва не вываливающаяся из корсета, скрытого под элегантным платьем какого-то красного оттенка.
«Баловство» в поезде пошло на пользу, потому как организм никак не отреагировал на это зрелище, оттого я просто поднял взгляд и уставился на Катю.
— Проснулся я, проснулся, — встав, потянулся и, прикрыв рот, зевнул. Времени прошло немало, а спать на кресле неудобно.
— Пошли уже, мы смертельно голодны, — проворчала она, и я кинул на девушек взгляд. Все выглядели уставшими, но довольными. Особенно Татьяна. Она вся сияла, и от былой подавленности не осталось и следа.
И вот, мы всем табуном пошли в столовую. Подмечу, что с нами было десять парней. Всё же мода бывает не только женская, но и мужская. Правда, в маленьким количестве и мало кому интересная…
Люди были в нарядах, которые «отбракованы», и их не жалко испачкать за ужином. Хотя я не припомню, чтобы они обедали. Правда, оказалось, что они и не обедали вовсе.
Мол, наряжаться надо перед едой, иначе женщины не влезут в наряды. Поэтому все были малость в шоке, когда по моему приказу за наши столы принесли торты. Много-много тортов! Двадцать, если точнее.
— Александр! Вы хотите устроить диверсию? — возмутился Юдашкович, глядя на всё это безобразие. А люди… особенно девушки смотрели на сладости, про которые давно позабыли, дабы не испортить фигуру, и пускали слюни.
— С вами маги света, не переживайте об этом. Пусть люди порадуются вкусняшкам, а мы исправим и улучшим эффект, — подметил я. Всё же я изначально собирался применить все свои способности. Мы обязаны победить в этом конкурсе!
— Вот как… — пробормотал он, а после повысил голос: — Хорошо! Проведём этот эксперимент. Но в случае чего, виноваты будете вы!
Тем временем в столовой была тьма людей. На нас смотрели с усмешками, кто-то смеялся, а кто-то смотрел на торты таким грустным взглядом, что мне их стало искренне жаль. Захотелось поделиться тортом, но им нельзя.
А запах какой стоял… божественно. Поэтому, когда Юдашкович дал добро, четыре десятка человек, включая меня с компанией, набросились на торты, которых было вдвое меньше числом.
Подмечу, что они не очень большие, зато сколько счастья было-то… и стонов… По звукам казалось будто здесь происходит оргия, отчего даже повара вышли на звук, но, увидев, как их творения поглощаются с нескрываемым удовольствием, вдохновились до небывалых высот и вернулись на кухню что-нибудь ещё приготовить.
В столовой же стояла тишина. Парни и девушки, которые так тщательно следили за своей фигурой, смотрели на нас, давясь слюной. А мы ели с небывалым аппетитом и наслаждением. И вот, остались лишь пустые тарелки. Зато сколько счастья на лицах людей…
— Вот оно! Вот! Идеально! Восхитительно! — Юдашкович носился с фотоаппаратом и делал фотографии довольных и счастливых мужчин и женщин. — Великолепно! Сколько эмоций! Сколько жизни!