– Мы оба помогли ей отправиться домой. Который час? – Он посмотрел на свои часы. – Еще рано. Я так гнал всю дорогу до Бостона, что теперь глаз сомкнуть не смогу. Пожалуй, я еще успею на вечеринку в «Дельту». Попробую освежиться.
– Разве Отем не будет тебе писать, когда узнает, что с ее отцом?
Коннор кивнул.
– Она прилетает в час ночи по тамошнему времени. Скорее всего, от нее не будет вестей до утра.
Он посмотрел на меня с любопытством, как будто хотел что-то спросить, но я предвосхитил его вопрос:
– Круто. Тогда, если будешь с ней разговаривать, скажи: я надеюсь, что все хорошо.
Морщинка, залегшая было между бровей Коннора, разгладилась.
– Конечно. – Он указал на коридор. – А теперь тащи свою задницу в кровать, у тебя же завтра соревнования.
Он отправился на вечеринку, а я лег в постель. Сна у меня не было ни в одном глазу. С каждой минутой проклятые соревнования приближались, но я не мог перестать думать об Отем и ее отце. Очевидно, у них очень теплые отношения. Черт, он ведь все еще рядом, женат на маме Отем. Живой человек из плоти и крови, а не какой-то призрак. Только бы он выздоровел, ведь от этого зависит счастье Отем. Я представил, как Отем с отцом сидят у себя дома и завтракают. Семья.
Я задремал, и мне снился большой дом, стоящий посреди моря зеленых кукурузных стеблей, и цыплята, бегающие по двору.
В три часа ночи я проснулся оттого, что мой пьяный лучший друг пробирался на кухню попить воды. Я прислушался, ожидая услышать женский голос – Коннор редко возвращался с вечеринки один.
Сегодня он никого с собой не привел.
И, вне зависимости от того, будет у него назавтра похмелье или нет, он придет на мое выступление. Во всяком случае, я на это надеялся.
«В глубине души он хороший парень».
Я слушал, как он, шаркая, плетется в кровать, потом встал и на цыпочках вышел из своей комнаты. Как обычно, Коннор оставил свои ключи, телефон и бумажник на столике возле входной двери.
Я открыл его телефон и поискал сообщение от Отем. Ничего. Я посчитал в уме: если она прилетела в Омаху в час ночи, ей еще целый час добираться до Линкольна, значит, в больнице она будет около двух часов ночи. То есть она с минуты на минуту может написать Коннору.
Я вытянулся на кушетке, положив телефон Коннора на грудь. Тело хотело спать, но мой разум никак не успокаивался.
«Если пришло его время, пусть она хотя бы попрощается с ним. Позволь ей попрощаться с отцом, только бы она застала его живым».
Я снова задремал, и на этот раз мне снилось начало соревнований. Я встал перед стартовой чертой, пригнулся, но вдруг дорожка завибрировала под моими пальцами. Я дернулся и проснулся. Вибрировал телефон Коннора: пришло сообщение. С отчаянно бьющимся сердцем я прочитал его.
Привет. Уже поздно, надеюсь, я тебя не разбудила. Я в больнице. Папу прооперировали. Сейчас он в реанимации, стабилен, и мы ждем, когда нам разрешат его повидать.
ebooksa