«Господи, до чего же он красив. К тому же он чувствительнее, чем кажется».
Я ждала, что Коннор заговорит со мной так же возвышенно и романтически, как в своих сообщениях. Вместо этого повисло молчание. Я оглядела кафе, любуясь деревянной мебелью и приглушенным карамельно-желтым светом. Под столом лежал мой рюкзак, набитый текстами по антропологии, которые я захватила с собой на всякий случай; я похлопала по рюкзаку ногой.
– Мне нравится это кафе, – сказала я в конце концов. – Только не рассказывай моему начальнику, владельцу «Белого султана».
Коннор пальцем начертал у себя на груди крест, словно перечеркивая сердце.
– Ни за что.
Молчание снова угрожающе нависло над нами, и мы одновременно поспешили его нарушить.
– Коннор, я…
– Я хотел…
Напряжение чуть спало, но вместо приятного предвкушения я почувствовала неловкость.
– Продолжай, – предложила я.
– Нет, сначала дама.
Я обхватила кружку обеими руками.
– Ладно, хорошо… По пути сюда я перечитала нашу переписку раз десять. Ты написал, что Марк был слеп? – Я заправила за ухо прядь волос. – После случившегося… мое самоощущение действительно пострадало, понимаешь? Я думала, что это я была слепой, не замечала изменившегося отношения Марка, но твои слова… Мне было очень приятно их услышать.
– Я рад, – сказал Коннор. Он поерзал на стуле, потом слегка наклонился над столом. – Тогда я тоже хочу признаться. Во время разговора я вечно не знаю, что сказать. Знаешь, мне часто приходит в голову идеальный ответ только спустя десять минут после того, как нужно было его озвучить.
– Мне это знакомо.
– И со мной такое происходит часто, особенно когда надо сказать нужные слова девушке, особенно такой девушке, как ты.
– Такой девушке, как я?
Коннор кивнул.
– Таких, как ты, я еще никогда не встречал, Отем. Ты особенная.
«Особенная». Не слишком поэтично, но он произнес это так тихо и решительно, смотрел мне в глаза внимательным взглядом.