– Я проехался на метро.
– На метро, – повторила я. – Ты поехал в Куинс на поезде?
– Не на одном поезде проехал, а на десятке, – голос Ноя звучал до странного спокойно. – Когда один останавливался, я с него сходил, пересекал платформу и садился на другой. Снова и снова. Я менял поезда и катался на них, пока названия объявляемых остановок не стали незнакомыми.
– Но… зачем?
Он склонил голову набок.
– Окно открыто? Пахнет дождем.
– Ной, ты перепугал меня до смерти. Я не знала, где ты и что с тобой. А ты, значит, решил покататься в свое удовольствие? Только не говори мне, что все это делал в погоне за всплеском адреналина.
Его молчание говорило больше всяких слов.
Меня захлестнул гнев.
– О нет. Нет, нет, нет. Только не говори мне, что ты словил кайф от драки с уличными хулиганами из-за сотни долларов. Боже, меня сейчас стошнит.
Ной озадаченно нахмурил брови.
– Откуда ты знаешь, что меня обворовали?
– Полицейские, которые привезли тебя сюда, были достаточно добры, чтобы поведать мне об этом. В отличие от тебя, не рассказавшего мне ничего.
На его лице мелькнуло раскаяние.
– Мне нужно было выбраться отсюда, хотя бы попробовать. Мне необходимо было почувствовать хоть что-то, помимо всепожирающей злости.
Его слова ранили меня, и сильнее, чем должны были. Сердце разрывалось на кусочки, а я дала себе обещание, что никогда больше не дам его разбить. Увы, я его не сдержала. Было ли моим проклятьем то, что я страдала каждый раз, когда кто-то становится мне небезразличен?
– Тебе необходимо было почувствовать что-то? – переспросила я слабым, жалким голосом, от которого самой стало противно. – Что ж, жаль, что ты не на моем месте. Поскольку у меня, похоже, хватит чувств на двоих.
Я направилась к двери, но Ной не дал мне уйти.
– Шарлотта, подожди, – его пальцы сжались на вымокшей кофте. – Что?.. – он схватил меня двумя руками и притянул ближе. Ощупал плечи, прилипшие к щекам волосы. На его лице отражалось недоумение. – Я думал, ты встречалась с друзьями. Ты… искала меня?
– А что мне еще оставалось делать?! – я вырвалась из его рук. – Тебе такое даже в голову не приходило, да? Тебе плевать, волнуются за тебя другие или нет. Твои родители, друзья. Люсьен. Боже, бедный Люсьен…