– Неужели?
– Да. Именно так. – Голос прозвучал холодно и безжизненно. – Что ты вообще здесь делаешь? Всегда лезешь в мои дела. Ты всего лишь арендатор.
Я выплюнул это слово, будто оскорбление, и почти ожидал, что Марианн залепит мне пощечину за грубость, а потом уйдет.
Но она даже не сдвинулась с места.
– Ты закончил? – Мягко улыбнулась Марианн. – Все в порядке. Я поняла. Меня тоже частенько бросали в беде, так что я и сама теперь в некотором роде эксперт. Доходит до того, что после долгого времени, проведенного в одиночестве, перестаешь кому бы то ни было доверять. Даже себе самому. И становится так плохо, что, когда кто-то предлагает помощь, это почти пугает. Верно?
У меня больше не осталось сил бороться. И я просто кивнул.
– Я могу смириться с тем, что меня подвели, – продолжила она. – Но мои девочки… – Она провела ногтем большого пальца по кухонному столу, глаза ее заблестели. – Мой бывший, их отец… он бросил нас посреди ночи. Даже не попрощался. Поэтому я пообещала девочкам, что всегда буду рядом. Потому что им нужно было это услышать. Чтобы знать, что кто-то всегда будет на их стороне.
– Я это понимаю.
– Я знаю, что понимаешь. Ты на стороне всех, кроме себя самого. – Она склонила голову набок. – Что-то случилось сегодня?
Но я ограничился коротким:
– Нет.
– Хм-м. Я тебе не верю, но сегодня и так уже достаточно влезла в твои дела. – Она встала и направилась к двери, напоследок одарив меня строгим взглядом, но потом улыбнулась. – Не залезай больше на эту крышу в разгар бури. Никогда. Обещаешь?
– Да.
– Ронан?
– Я обещаю.
– В это я тоже не особо верю, но… – Она вздохнула. – Поспи немного.
Когда она ушла, слышался лишь стук дождя по окнам и звук воды, капающей с моей одежды на кухонный пол. Какао остыло. Прошлое исчезло, и осталось лишь унылое и пустое настоящее.
Я принял горячий душ, чтобы прогнать холод… и смыть с себя запах и прикосновения Шайло. Я не добился этого, поднявшись на крышу. Не знаю, почему я решил, что в душе будет иначе. Она проникла мне под кожу, до самых костей, и не желала уходить. И мне не хотелось ее отпускать.