– Ты же мог сделать вид, что меня не заметил. Забыть обо всем и дать взбалмошной принцессе и дальше попирать правила в одиночестве. Я же была груба с тобой, оскорбила, насмехалась, а ты стал меня охранять и носишься со мной.
– Охранять тебя – мой долг.
– Всего лишь долг?
– Что ты хочешь услышать? – вскинулся он.
– Правду. Ты сейчас хотел понять мотивы моих поступков, вынуждая быть откровенной, теперь я хочу услышать мотивы твоих, заставивших поставить на кон жизнь.
– Я бы не простил себе, случись что с тобой. – Он замолчал, но, чуть помедлив, словно нехотя продолжил: – Ты непохожа на других. Высокомерная, язвительная – и в то же время добрая, отзывчивая. Одинокая, но уверенная в себе, словно за твоей спиной армия.
Что поделать, знание даты своей смерти избавляет от многих страхов!
– Ты помогаешь воришке, пытающемуся тебя обокрасть, заботишься о судьбе детей, которых в глаза не видела. Дерзишь самому Владыке, а с обычными артистами ведешь себя по-простому, словно жизнь прожила среди них. В тебе сокрыто много загадок, которыми ты не спешишь делиться. Твои суждения, взгляды на жизнь, поведение отличают тебя от всех других женщин, которых я знал.
Коган прервался на миг и дотронулся до моего лица.
– Ты юная, но порой в твоих глазах мелькают тени, больше присущие людям, прожившим долгую жизнь. Ты словно дивный цветок, выросший среди голых камней: хрупкий, красивый и вызывающий удивление самим фактом своего существования: как на столь скудной почве могло родиться такое чудо. Я никому не позволю тебя обидеть!
Кажется, последнее вырвавшееся обещание удивило не только меня, но и дракона. Мы замерли, глядя друг другу в глаза.
– Кхм…
У меня не было слов! На миг стало совестно, что он ко мне так относится, а я собираюсь его использовать. Но, вспомнив, что часы моей жизни неумолимо истекают, затолкала это чувство поглубже. Пусть лучше это будет он, чем какой-то посторонний мужик.
– Коган, ну раз тебе в любом случае грозит смерть, если все выплывет, помоги мне еще раз в одном деле.
Его взгляд изменился, из восхищенного стал острым, пронзительным.
– Что ты хочешь?
– Лиши меня невинности. Пусть это будешь ты.
– Ты в своем уме?! – потрясенно отшатнулся он.
– Нет?
– Это даже не обсуждается!