Покорить Генерального

22
18
20
22
24
26
28
30

— Они… что?.. — смотрит осоловело.

— Не застегиваются. Декоративные.

— Быть такого не может!

Громов еще и наклоняется близко- близко. Я отталкиваюсь носком туфли, откатившись на кресле назад, под дуновение прекрасного и прохладного воздуха кондиционера.

Вот только его потоками сносит в сторону Громова запах моего парфюма, “Бал в Африке” от Байредо. Ох, не знаю, что Громов думает об этом парфюме точно, но зато я знаю, как он не выносит, когда люди сильно душатся, а я… от души… напрыскалась!

Сейчас начальник смотрит на меня и в его взгляде с секундным промежутком грохочут молнии-приговоры: Отмыть. Переодеть. Сжечь!

Наказать, словом!

— Может быть, вы дадите мне поработать? — уточняю.

— Дам, а ты — мне? — отрывисто спрашивает Громов.

Почему-то я покрываюсь жаром. Окатывает от лица до самых пяток.

Вопрос звучит так, будто “Ты мне дашь?” и атмосфера тягуче сгущается.

— Отправляйтесь к себе, Климентий Александрович.

Вдох. Выдох. В глотке Громова клокочет сиплый рык.

— Ты же знаешь, как я терпеть не могу…

— Климентий. Хорошее имя. Необычное. Хотели бы, давно сменили, Климентий Александрович.

— Не называй меня так.

— Да, слишком официально, если учесть, что я иногда покупаю вам даже трусы. На вас сейчас строгая классика или что-то шуточное? Вы хотя бы раз открывали пакет с шуточным подарком на 23 февраля? Впрочем, не важно. Вы — мой начальник, и если вы решили, что я продолжу на вас работать, пора внести правки. Климентий Саныч, годится? Клим Саным? Может быть, просто Саныч? Выбирайте!

Громов отворачивается к моему столу и выбирает карандаш из стаканчика, делает шаг ко мне.

Поневоле я вздрагиваю. Не заколоть ли он меня хочет своим карандашом?

— Еще раз спрашиваю… — карандаш между пальцев трескается. — Дашь ты мне поработать спокойно или будешь раздражать своим вызывающим внешним видом, запахом и всем!