Кровь завоевателя

Марот подошел ко мне и вложил кинжал в руку.

– Превосходный выбор, – сказал он. – Эта земля сполна напьется ее звездной кровью.

Черная нить зашила также губы Селены и Сиры и связала им руки, а магия Марота швырнула их на колени. Только я осталась стоять, а мой сын подвывал на руках у Марота.

Возможно, это и было правосудие. Ну или то, что похоже на него. Если эта земля не будет принадлежать Потомкам, то пусть не достается никому. Пусть лучше она будет навеки проклята.

– Когда все будет кончено, ты сделаешь кое-что для меня? – спросила я. – Увези нас с сыном как можно дальше отсюда. Далеко-далеко.

– Конечно. Ты будешь мирно жить вместе с сыном на земле за морскими туманами, где растет росянка.

Правдиво ли его обещание? А был ли у меня выбор? Я подошла к Сади. Она уставилась на меня, вытаращив глаза. Лучше побыстрее перерезать ей горло. Так убивают козу, чтобы та не успела испытать предсмертного ужаса.

Я наклонилась и приставила клинок к ее шее. Посмотрела на Сиру и Селену, которые в ужасе наблюдали, как она вот-вот умрет. Как же мы в итоге оказались слабы, нам пришлось плясать под дудку какого-то мерзкого ангела. Как грустно, что собственная богиня нас не спасла, не защитила свою землю. Она бросила меня на произвол судьбы, как и Потомков. Но сегодня чья-то кровь смешается с почвой.

Правда в том, что мы и не заслуживаем спасения. Марот был прав… Мы просто лицемеры, ведущие других на смерть ради собственных эгоистичных побуждений. Какое мне дело до того, что миллионы захлебнутся в крови, если мой сын будет жить?

Кинжал задрожал, прикоснувшись к коже Сади. Я схватила себя за запястье, чтобы рука не тряслась. По щекам Сади на землю капали слезы. А я колебалась, не сумев избавить ее от ужасного ожидания. Но она не должна больше страдать. Я закрыла глаза и полоснула кинжалом по горлу.

Однако почувствовала ее дрожь. А моя рука. Она онемела, словно… замерзла.

Я открыла глаза. Моя рука была скована льдом. Через секунду гул пескопадов превратился в визг, и песок тоже замерз прямо в воздухе.

А Марот злобно уставился на кого-то за моей спиной. Я обернулась и увидела его. Маг Кева стоял, вытянув руки и указывая пальцами вперед.

– Вот, значит, как, – произнес Марот. – Кто-то все-таки присматривает за этой землей. Пытать маленьких девочек мне уже поднадоело. – Но ты, – хихикнул он, – ты доставишь мне немало острых ощущений.

32. Сира

Да, все произошло совсем не так, как планировалось. Вдруг явился Марот. Кева тоже появился неожиданно, но он здесь, благодарение Лат, и приказывает джиннам заморозить песок.

Впрочем, для моего видящего звезды глаза эти джинны выглядели облаками дыма без огня, безликими и лишенными конечностей. Кева им указывал, и они устремлялись в том направлении. Один пронесся сквозь руку Зедры прежде, чем она успела вонзить кинжал в горло девушки-кармазийки. Другой, более крупный, кружась как торнадо, промчался через водопады песка, обращая их в иней. И теперь джинны направлялись к Мароту.

Я дрожала от ужаса перед холодом. Его я ненавидела больше нитей, стянувших мои руки и губы, даже больше сокрушительного давления, которое удерживало меня на коленях. Когда дымный ледяной джинн свернул в сторону от Марота и устремился ко мне, я испугалась, что он насмерть меня заморозит. Может быть, Кева собрался выполнить свое обещание.

Вместо этого из кружащего облака вынырнула дымная рука, ухватила мои запястья и разорвала связывающие их нити. Палец на руке джинна обратился в крошечный клинок и скользнул поперек моих губ, разрезая нити, но не задев меня.

Почему я? Чем я могу помочь? Когда я схватила Зедру за руку и взмолилась, чтобы Марот умер, ничего не вышло. Дневные звезды не запоют – так сказал Марот?